Чаще всего в современной Эстонии возникают дискуссии по поводу освещения в учебниках двух тем: аннексии Эстонии СССР в 1940-м году и участия эстонских солдат во Второй мировой войне преимущественно на германской стороне.Докторант института истории Таллинского университета, преподаватель истории и завуч таллиннской Ласнамяэской гимназии Игорь Копытин говорит, что у русских гимназистов эти темы вызывают интерес.
«Зачастую поднимается вопрос о том, была ли оккупация или же речь идет о добровольном присоединении Эстонии к Советскому Союзу? Я согласен с тем, что оккупация не может длиться 50 лет. Была аннексия, после чего Эстонию ввели в состав СССР как союзную республику. Но добровольным присоединением никак нельзя назвать ввод на территорию страны войск другого государства и незаконные выборы в парламент, который и принял решение о присоединении. На карте Европы до 1940-го года было независимое государство Эстония, а затем оно исчезло», — говорит Копытин.
По его словам, участие эстонских солдат во Второй мировой войне на стороне Германии эстонские историки объясняют тем, что немецкая оккупация не выглядела такой отталкивающей, как советская. «О расстрелах евреев подавляющее большинство населения не знало, зато у многих советской властью были депортированы близкие. Так было не только в Эстонии, но в других странах, где люди были зажаты между Сталиным и Гитлером, как между молотом и наковальней и выбирали то из двух зол, которое казалось меньшим. Как иначе объяснить, что и сами русские воевали на стороне Гитлера – 600 тысяч русских, небывалое количество «предателей»? К тому же, эстонцы надеялись, что повторится ситуация 1918 года: когда одна власть уйдет, а другая еще не успеет вернуться, возникнет шанс для восстановления независимой Эстонии», — излагает точку зрения эстонских историков Копытин.
Советская Эстония. Док. фильм. 1940.
Директор Нарвской Эстонской гимназии и преподаватель истории Ута Кроон-Ассафрей говорит, что эстонские школьники этим периодом интересуются меньше: «Это не такая давняя история, гимназисты довольно много знают об этом периоде из рассказов родителей и родственников, поэтому в ней нет элемента новизны».
Свобода преподавания и «чувство эпохи».
В местной русскоязычной прессе постоянно обсуждается вопрос о том, насколько верно в учебниках истории отражен советский период. Авторов пособий обвиняют в предвзятости. Историки настаивают на том, что история школьникам преподается «как есть» — без прикрас, а публичные споры о том или ином событии — следствие того, что разрушение исторических мифов — процесс всегда болезненный.
Школьные учителя утверждают, что в процессе преподавания оказывается важным не сам учебник истории, а обсуждение различных взглядов на события в ходе свободной дискуссии, направляемой преподавателем.
Игорь Копытин подчеркивает, что роль учителя в преподавании истории особенно велика после перехода школ в 2011 на новую общеобразовательную программу: «В основе преподавания предмета теперь лежит именно учебная программа, а не учебники, которые каждый учитель вправе выбирать сам».
Как в Эстонии обновляют советские дома
Советский период в программе освещается достаточно широко: рассказывается о коллективизации, индустриализации, сталинском периоде, политической «оттепели», феномене диссидентства и плановой экономике. Во внешней политике СССР внимание уделяют Кубинскому кризису, Пражской весне и доктрине Брежнева, а также войне в Афганистане.
«В учебниках могло бы быть больше фактов и меньше упора на «чувство эпохи», то есть на эмоции, переживаемые по поводу того или иного события конкретным человеком: история – не литература, а вот если нам не хватает фактов, то мы не сможем сделать и выводов о том, как оценивать, например, события Второй мировой войны. Но в последнее время хороших учебников становится больше – например, «История Балтийских стран» Андреса Казекампа», — рассказывает Ута Кроон-Ассафрей. «Новейшая история Эстонии изучается целым рядом ведущих историков Тартуского и Таллиннского университетов. Создан основополагающий труд «История Эстонии» в шести томах, последний из которых полностью посвящен новейшей истории», — рассказывает Игорь Копытин.
«Во времена СССР страной руководили марионетки»
Марьо Лийва, ученик 12-го класса нарвской Эстонской гимназии:
«Во время Второй мировой войны эстонское общество разделилось: часть солдат воевала на немецкой стороне, часть на советской, часть – на финской, еще были «лесные братья», многие из которых продолжали сопротивляться советскому строю уже и после войны. В советское время были крупные депортации эстонцев. Положительные моменты – Олимпийские игры прошли в Таллине в 1980-м году и построили Таллинскую телебашню. Певческие праздники проходили и в советское время, но обучение в школах велось только на русском языке».
Евгений Балуев, ученик 12-го класса нарвской Эстонской гимназии:
«В советское время в Эстонии было хорошо развитое сельское хозяйство, его продукцию продавали за пределы республики, кормили Питер. После 1991-го года такого спроса не стало, и сельское хозяйство пришло в упадок. Руководителями страны были марионетки, которыми управляла Москва. В учебниках рассказывается о дефиците товаров: люди стояли в очереди за колбасой, не могли купить обувь нужного размера. В составе Союза Эстония была изолирована от западного общества и культуры: невозможно было купить пластинки Beatles, да и вообще многие хорошие вещи были под запретом».
Илья Федоров, ученик 12-го класса нарвской Гуманитарной гимназии:
«Советский период наступил, после того как президент Пятс сдал свою страну и в нее вошли советские войска. Потом начались депортации эстонцев, их вагонами отправляли в Сибирь. Во время второй мировой войны в Эстонии появились «лесные братья», которые были недовольны советской властью и вели подпольную деятельность. Певческие праздники в Таллине были разрешены.
В 80-е годы в Эстонии была внедрена система хозрасчета IME – это аббревиатура и в то же время ime – по-эстонски «чудо». IME помогла расцвету сельского хозяйства. Очень красивые картинки были в главе о Поющей революции – братская цепочка людей от Таллина до Вильнюса»
Музей двух оккупаций.
Таллинский музей оккупаций, открывшийся в 2003 году, учрежден частным фондом Кистлер-Ритсо Ээсти. Его основала гражданка США эстонского происхождения Ольга Кистлер-Ритсо, покинувшая родину в 1944 году.Первым патроном музея оккупации был президент Эстонии Леннарт Мери.Музей ведет научную работу, сотрудничает с общественными и государственными организациями в Эстонии и за рубежом, исследуя период новейшей истории Эстонии с 1940 по 1991 год как период двух оккупаций: советской, немецкой и снова советской.
В витрине рядом с манекеном в форме немецкого солдата Вермахта стоит манекен в советской военной форме.
Самая большая коллекция музея посвящена советской оккупации: здесь можно увидеть коллекцию дверей камер из разных эстонских тюрем, чемоданы сосланных в лагеря эстонцев, а также различные бытовые вещи: счеты, первый советский телевизор, малолитражный автомобиль и даже телефонную будку и автомат для газировки.
Источник: 6element.livejournal.com
Эстонец о жизни в СССР
Любопытное мнение о советской жизни человека из Эстонии (не эстонского русского, а именно эстонца):
—
Помните ли вы ещё советское время? Я помню. Я советский ребенок. Это было время, когда не надо было закрывать двери ни своего дома, ни квартиры. Где ворота оставались открытыми без присмотра, ничего не пропадало.
Где все дворы и сады были открыты, где окрестности озёр и других красот природы были чистые а лесные тропы готовы для бегунов. Ох… Было же время. Настоящий рай для детей. Хотя люди и скучали по свободе, на самом деле свободы было намного больше, чем сейчас, когда люди стали более закрытыми.
Сейчас для детей остались лишь одиночные несчастные детские площадки, которые настолько плохо сделаны, что можно шею сломать, — пишет в своем личном блоге известный эстонский журналист Инно Тяхисмаа.
Конечно же были в это время и свои минусы. В магазинах дефицит. Люди были закрепощены на своей земле, эстонец был туристом в своём доме, например, чтобы поехать на Сааремаа нужно было иметь паспорт и визу. К морю в некоторых местах было запрещено подходить, но пляжи тем не менее были открыты. Небо, конечно не было синее и трава зеленее, но люди были счастливы.
По крайней мере казалось так. У них не было головной боли о том, как перенести налоговое бремя и при росте цен со своей уменьшающейся зарплаты расплатиться за кредиты и лизинги, у которых ценность залога составляет половину суммы. Если говорить, что советская власть стоила миллионов нерождённых эстонцев, то число эстонцев на самом деле поднималось, а не уменьшалось как сейчас.
Эстонцы появлялись, земля была полна детьми. Эстонцы активно занимались развитием своей культуры, этому никто не препятствовал. Наоборот, главное событие эстонской культуры — праздник песни и танца настоятельно рекомендовали и поощряли. Несмотря на оккупацию, можно было исполнять патриотические песни.
Не гимн республики, конечно, но его аналог «Mu isamaa on minu arm» (Мое отечество – моя любовь» — прим. «Балтийское побережье»). Эту песню знают и поют больше, чем гимн, в то время как Эстония уже более двадцати лет свободна.
Что ещё? В советское время мужчины имели право построить дом и это право использовали очень много молодых парней. По правде сказать, часть домов Эстонии построены эстонцами, их собственными руками, от начала до конца, без всяких кредитов. Сейчас не может мужчина построить сам себе дом, если он не директор строительной фирмы, вы представляете!
И как бы он не собирался, без кредита для этого просто нет денег. В то время любой мог свободно пойти в лес, процветала охота и рыбалка. Сельскую жизнь не было нужды развивать и поддерживать, она развивалась сама.
Моя бабушка, которая жила одна в лесу получила от государства бесплатно землю, держала коров и овец, продавала молоко и шерсть в пункт приёма. Этим она зарабатывала себе несколько пенсий и была счастлива. Успевала ещё поддерживать своих детей и внуков. Её жизнь была намного легче, чем у нынешних пожилых людей, которые едва сводят концы с концами.
Летом я приезжала к ней в помощь, поэтому знаю, что один 70-летний пожилой человек сожераж по современным меркам целый хутор, он получал от колхоза право использовать трактор с водителем, если нужно, или занимать у соседей лошадь. Она не была никакой передовой, наоборот, женой врага народа. Несмотря на это прожила она полноценную жизнь до самой смерти.
Она не жаловалась и не роптала, этого же не делали ни её подруги, ни знакомые. Она жаловалась только, что русский увёз её мужа в Сибирь, но на свою жизнь она не жаловалась. Она не ходила по врачам, потому как в них просто не было нужды. Моя бабушка была в курсе мировых новостей, дома у себя слушала она голос Америки, и я боюсь, если бы моя бабушка знала бы, что представляет из себя свободная Эстония, она бы предпочла остаться в советском времени.
Что ещё. В советское время образование было бесплатно. Не так, что официально-бесплатно, а на самом деле нет, но полностью бесплатно. Всё бесплатно. Студентам платили ещё и сверху. В университет было трудно попасть, но тамошнее образование было бесплатным.
Вы представляете это!
Мои родители не были богатыми, но у них всегда были деньги, чтобы прокормить своих детей. Я не слышала, чтобы кто-то голодал, что какой-то ребёнок из-за голодания ел листья или что люди ходят в поисках еды на помойке. Это было неслыханно! Ни а какой продовольственной помощи не было и речи.
Сегодня в Эстонии предоставляется продовольственная помощь сотням тысяч людей — овсяные хлопья, рис, мука и макароны.Вы представляете! А каком росте населения мы говорим, когда проблема в поддержке существующих людей.В советское время не было особо большого выбора в магазинах, прилавки были пусты, но элементарно хлеб-булку, молоко, мясо и рыбу, картофель и другие овощи были всегда.
Выбора не было, но что-то всегда было и цены были низкими до конца. Я жила в городе и не помню, чтобы в чём-то был недостаток. Лишь в конце, когда страной завладел кризис и многие вещи не были в наличии, продовольствие раздавали по талонам. У нас был полон угол комнаты купленным по талонам сахаром, крупами и другим товаром. Еды было столько много, что мы могли сами открывать магазин.
Некрасиво говорить дальше да скучать по тому времени. Ведь согласно официальной версии это было временем террора, оккупацией и тюрьмой, которые нужно всё время и при каждой возможности проклинать, а нынешнее время хвалить. Но честно сказать, не могу я хвалить время, в которое мы живём. Честное слово.
* * *
Вот ещё, из этой же оперы: публичный обсёр эстонского ТВ с голосованием по вопросу «В Эстонской ССР жизнь была лучше чем сейчас?».
Результат оказался неожиданным даже для самих ведущих передачи. Как выяснилось, более половины телезрителей (58%) считают, что в Эстонской ССР жизнь была куда лучше, чем сейчас, при независимости.
* * *
Проблема «неправильного» (в пику официальной позиции) восприятия жизни при СССР касается не только Эстонии, но и других прибалтийских стран. Как же объясняют тамошние официозные социологи и исследователи этот феномен? Очень просто: развиваться мешают травмы советского времени! 🙂
По словам профессора, несмотря на то, что сейчас однозначно не говорят, что в советское время все было плохо, но нередко слышим, что «в советское время можно было жить любому человеку, была гарантирована работа, пенсии». «Так или иначе позитивных ноток становится все больше», – сказала Лейнарте .
[. ] тоже можно заметить и в других балтийских странах и в Венгрии. «По сути — это возвращение к ностальгическому патриархальному советскому обществу. Люди ностальгируют не только по минимальному материальному обеспечению, которое у них было. Что опаснее, они ностальгируют по ценностям того времени – тем, которые диктовали нашу жизнь в советское время», – сказала Лейнарте.
Как пример она привела политику концепции семьи, утвержденную в парламенте в 2008 году. Ее истоки Лейнарте видит в советском времени, когда режим утверждал, что семья — это мужчина, женщина и 2-3 детей. «Тогда старались описать, что такое семья. Это характерно каждому авторитарному режиму – также семью описывали в нацистской Германии», — пояснила профессор.
В общем, «замечательное» объяснение.
И ведь эту тарабарщину на полном серьёзе несут тамошние «специалисты» со всевозможными степенями.
Источник: periskop.su
«Речку переехал – и ты в другом государстве»: как жилось в Советской Эстонии
«Белгородская правда» продолжает рассказывать о бывших республиках СССР
Подвесной мост в городе Выру Фото: estoniia.ru
Розалия Юнда родилась в Советской Эстонии. Начала получать образование в Тарту, продолжила – в Воронеже. А десять лет назад её семья обосновалась в Красненском районе Белгородской области. Но, живя многие годы в России, она свято и бережно хранит любовь к родине и вообще эпохе СССР.
Из Тарту в Воронеж
«Скучаю ужасно по тем временам. Знаю, что то же самое чувствуют русские в Эстонии. Справедливее общества, чем социализм, ещё никто не придумал. В плане порядочности, доброты, дружеских взаимоотношений это было самое тёплое время», – с тоской говорит Розалия.
На родине тысячи озёр остались её детство и юность. После первого курса Тартуского университета она, как лучшая студентка факультета русской филологии, попала в Воронеж. Четыре года учёбы и стажировки в местном университете закончились замужеством.
Избранник – Александр Юнда – оказался из племени скитальцев, то есть путешественником. Всю жизнь колесили по стране, особенно долго кружили по Крайнему Северу, Чукотке, Камчатке. Десять лет назад осели в селе Камызино Красненского района, где построили дом. Обрусевшая, но не потерявшая корни Розалия Антоновна часто бывает в Эстонии, где осталась родня и могилы родителей.
«До шести лет, пока не пошла в школу, я росла на хуторе. Эстонские крестьяне традиционно жили изолированно друг от друга. Дома всегда располагались на приличном удалении. Возможно, эта привычка повлияла на национальный характер: эстонцы – замкнутый, не слишком общительный народ», – рассказывает Розалия Юнда.
Ребёнком она застала страшное время становления советской республики. Вплоть до 1956–1957 годов в хуторах скрывались так называемые лесные братья, недовольные новым режимом. Они жестоко расправлялись с учителями, активистами и председателями колхозов. Были и просто обиженные на советскую власть, которая отобрала у них всё. Тех и других карали.
«Однажды на хуторе я увидела, как к одному из богатых домов подъехал «чёрный воронок», в него посадили женщин, детей, мужчин, стариков. Потом как‑то мама прибежала домой с почерневшим от ужаса лицом, рассказала, что на площади в райцентре лежат трупы «лесных братьев», – вспоминает Розалия Антоновна.
Розалия Юнда / Фото: Вадим Заблоцкий
Первая в Европе и Союзе
В целом детство Розалии можно назвать счастливым. Учиться её отправили в эстонскую школу города Выру, где жила семья. Обучение проходило на родном для Розалии языке, русский изучали как иностранный. Параллельно с эстонскими работали русские школы, в которых национальный язык шёл как второй. А классы везде были интернациональными.
И там, и там за партами сидели татары, белорусы, русские. Про межнациональные конфликты тогда даже подумать никто не мог.
«Мы не знали, кто какой национальности. Учителя не делали различий между эстонцами и другими детьми. Наша школа дружила с русской школой. И я научилась бойко говорить и читать по‑русски», – говорит Розалия Юнда.
Октябрятские звёздочки, пионерские галстуки и комсомольские значки носили все, и никто не роптал. Гурьбой бегали на советские демонстрации, и вроде бы никого не загоняли на них из‑под палки.
Эстония очень активно строилась, после войны в стране возвели более 500 промышленных объектов. Маленький Выру застраивался работягами, приезжавшими со всего Союза. В городе появился молокозавод и газоанализаторный завод, который продержался до конца 1990-х.
В конце 1980-х по количеству новых квартир республика занимала одно из первых мест в Европе (три четверти населения жило в новостройках). И первое место в СССР по числу личных автомобилей (109 машин на 1000 эстонцев), в то время как средний общесоюзный показатель равнялся 40 машинам на 1 000 человек. 90 % детей учились в школах, построенных после Великой Отечественной войны.
На весь СССР гремела старинная Кренгольмская мануфактура в Нарве, где работал 12-тысячный коллектив ткачей, приезжавших сюда со всех уголков страны. Ленинградцы протоптали дорожку в этот приграничный город, специально приезжая за лучшим текстилем. Ещё больше охотились за местной молочкой, которую везли прицепами – для себя, родни, коллег.
Фото: Вадим Заблоцкий
Эстония всегда была аграрной страной, кормила многих. Народ шутил про Нарву: «Речку переехал – и ты в другом государстве, а главное – сметана другая».
«В Эстонии никогда не было пустых полок. Даже когда вся страна голодала, Прибалтика оставалась в привилегированном положении. Сейчас всё везётся с Запада, а это уже не то, что было раньше. И как больно сегодня смотреть на развалившиеся заводы», – сетует Розалия Антоновна.
Границ не существовало, но советская Эстония (как Латвия и Литва) оставалась иностранным государством. Сказывалось вековое влияние немецкой культуры. В разные исторические периоды прибалты входили в состав разных германских государств, Запад чувствовался во всём.
В 1990-х многие русские решили вернуться на родину, потому что не знали, что их ждёт дальше. Тех, кто остался, сейчас калачом не заманишь в Россию: уровень жизни в Эстонии остаётся высоким.
Источник: www.belpressa.ru