Начало 1930-х годов ознаменовалось попытками стран Балтии закрепить позицию нейтралитета на случай новой мировой войны. Одним из первых государств, которое поддержало «благие намерения» прибалтов, оказался Советский Союз. В 1932 году советская сторона заключила с Эстонией и Латвией (с Литвой еще в 1926 году) договоры о ненападении64. Безусловно, советская дипломатия, в первую очередь, отстаивала интересы своего государства (не допустить пропольских настроений в Прибалтике), но основная цель была достигнута: напряжение в отношениях стран Балтии и СССР, как предполагаемого агрессора, было временно снято.
К важному этапу сохранения европейского баланса сил, с участием Советского Союза, можно отнести разработку проекта «Восточного пакта» — договора о коллективной безопасности, к которому предполагали присоединиться и страны Балтии. Впервые СССР и Франция предложили закрепить указанные договоренности в 1933 году, как ответную меру на растущую роль фашистской Германии в международных отношениях.
Но подобный дальновидный шаг не был принят некоторыми западноевропейскими странами. Нужно отметить, что инициатором включения Прибалтики в союзнические отношения являлся Советский Союз, как в 1933, так в 1939 году, когда обсуждение гарантий безопасности вспыхнуло с новой силой. Перед надвигающейся «коричневой» угрозой, западноевропейская дипломатия пыталась соблюсти интересы каждого государства в отдельности, поэтому идея коллективной безопасности осталась только в проекте. Более того, инициатива Советского Союза была встречена правительством Прибалтики как попытка посягнуть на суверенитет республик, что сыграло определенную роль в решении о договоренностях с Германией (договора о ненападении 1939 года).
Договор о ненападении, заключенный 23 августа 1939 года, между СССР и Германией, безусловно, вызвал массу толков на международном уровне. Беспокойство проявили и Прибалтийские республики, которые рассматривали
Германию как основного партнера, особенно в политике, направленной против Советского Союза. Слухи о тайном разделе сфер влияния не ослабевали и после предложения советским правительством республикам Балтии заключить договоры, по условиям которых Советский Союз предлагал свою помощь в случае агрессии со стороны других государств.
Подобная помощь подразумевала в первую очередь военное сотрудничество, т.е. допускалось право на размещение советских войск и военных объектов на территории Прибалтики. Правительство СССР осознавало неустойчивость и кратковременность соглашений с Германией, поэтому сохранялась необходимость дополнительных защитных мер. Однако, что могло подтолкнуть правительство стран Балтии принять правила советской стороны? Представляется, что Советский Союз в условиях начавшейся войны являлся более стабильным партнером в экономическом отношении, а также серьезным и бескомпромиссным в военном, вкупе с дипломатическим давлением66.
Несмотря на соблюдение недопустимости вмешательства советской стороны во внутреннюю политику республик и долгожданные территориальные приращения (передача Литве Вильнюса и Виленской области), напряжённость в балто-советских отношениях сохранялась. После размещения войск РККА, советское правительство официально и жестко регламентировало поведение солдат и офицеров на территории суверенных республик: запрещались любые контакты с местным населением, а также пропаганда и разговоры о советизации67.
Однако, как и следовало ожидать, реализация соглашений на практике имела свои особенности и принимала неожиданное развитие. Каждая из сторон пыталась занять наиболее выигрышную позицию — прибалтийская сторона на правах несговорчивой и обиженной хозяйки, советская сторона — неуверенного, но грозного гостя.
Затянувшиеся переговоры, проволочки, нескоординированные действия, взаимные упреки добавляли неустойчивости в двухсторонние отношения. Создавались крайне тяжелые бытовые условия для советских военных, устанавливались «специальные» цены на необходимый перечень услуг и продукты, почта не принималась и не отправлялась68.
Имели место и провокационные действия прибалтийского правительства против советских войск, а также активизация разведывательных служб69. Но нужно отметить, что и советская сторона зачастую давала повод для упреков и недоверия: начиная от дезорганизующих, неслаженных собственных действий и заканчивая примерами аморального поведения бойцов РККА. Любопытно отметить, что внешний вид советской армии, вооружение и техника воспринимались прибалтами крайне критически, с презрением, что не может соответствовать действительности. По приказу высшего командования, вступившие в Прибалтику части РККА были укомплектованы по лучшему образцу и под жестким контролем. Вероятно, подобный негативный образ русского солдата сформировался обособленно от факта, что отражает настроения балтийского общества и отношение к советскому присутствию.
Набирающая размах Вторая мировая война, эфемерность германо- советского договора о ненападении, неустойчивая позиция правительства Прибалтики, опасность «пятой колонны» — все это подталкивало руководство Советского Союза радикально изменить политику в отношении республик. Помимо вышеперечисленного, существовала вероятность трансформации тайных договоренностей между странами Балтии и германской стороной в официальный протекторат. Подобные заключения допускаются на примере Литвы, правительство которой в начале 1940 года проводило «скрытый зондаж» в Германии с целью получения политической опеки70. Раскрывая события в таком ключе, становятся вполне объяснимы действия Советского
Союза — к лету 1940 года, спровоцировав дипломатический конфликт, советское правительство официально заявило о нарушении Литвой условий двустороннего договора (Эстония и Латвия находились в военном союзе с Литвой и автоматически приравнивались к «нарушителям»), что позволило СССР выдвинуть ультиматум, сосредоточив войска на границе с Прибалтикой. Очевидно, что численность вооруженных сил Советского Союза (включая флот) значительно превышала возможности Прибалтики.
За требованием о размещении частей РККА на стратегических объектах республик, последовало ультимативное требование смены литовского правительства. Заблокировав все пути сообщения, части Красной армии ожидали оперативного принятия требований советской стороны. В итоге, 15 июня 1940 года Литва ответила согласием, что послужило началом процесса вхождения прибалтийских республик в состав Советского Союза. Эстония и Латвия по схожему сценарию, очень быстро (в течение двух суток), также включились в интеграционное действо, которое официально было закреплено в августе 1940 года. Одним из наиболее значимых голосов в международном сообществе являлось мнение Германии, которая придерживалась нейтральной позиции в отношениях СССР и Прибалтики.
Вхождение Эстонии, Латвии, Литвы в состав Советского Союза и на сегодняшний день трактуется неоднозначно. В большей степени прибалтийские историки и общественные деятели называют действия СССР оккупацией.
Однако термин «оккупация» согласно международному праву не соответствует действиям советского руководства и тем событиям, по которым развивалось вступление советских войск на прибалтийские территории71. Необходимо отметить, что помимо ухищрений сталинской дипломатии, на фоне нарастания мощи нацистской Германии, никаких действий, противоречащих международной практике, Советским Союзом не предпринималось.
Со стороны советской армии никакое насилие в отношении местного населения или захватнические военные действия не совершались. Со стороны правительства Прибалтики не было ни призывов местного населения к сопротивлению. Кроме того, редко упоминается, что все три республики получили права наравне с другими субъектами Советского Союза. Нельзя отрицать, что правительства республик в период «оккупации» 1940 года, формировались из просоветски настроенных государственных деятелей, но не стоит забывать, что речь идет о местных прибалтийских чиновниках. Также, важно упомянуть о расширении территорий Прибалтики, в частности Литовской республики, которая вернулась к своим этническим границам, благодаря договоренностям СССР и Германии, оплаченных советской стороной поставками цветных металлов и золота72.
Безусловно, ряд событий, которые сопутствовали процессу включения стран Балтии в состав Союза, отрицательно сказался на авторитете СССР: за основу добровольного вхождения республик нельзя принимать волеизъявление большей части населения (только де-юре); хотя до 1940 года Прибалтика исключительно на бумаге являлась суверенным государством, тем не менее, с момента добровольного включения появился повод говорить о потере независимости.
После формирования новых правительств и коррекции избирательного права прошли выборы в народные парламенты. Новая власть, хотя и состояла в большей мере из национальных представителей, отражала политические интересы Москвы, которая была заинтересована не только в утверждении советских преобразований, но и в поддержке идеологии.
Так, крайне сложный в прибалто-советских отношениях 1940 год стал началом периода советизации. В историографии этот термин используется, как правило, с негативной окраской, но, по сути, означает включение стран Балтии в советскую общую систему, с преобразованием политических, экономических и социальных основ.
Безусловно, в процессе «советизации» Прибалтики советское руководство использовало различные механизмы политики кнута и пряника, хотя современные исследователи вспоминают только радикальные меры, и то, избирательно. Что же можно отнести к политике советизации?
В первую очередь, нужно отметить проведение национализации, как промышленности, недвижимости, так и земельных ресурсов, причем достаточно последовательно (крестьянские долги перед государством были списаны). Во всех республиках введена новая Конституция, новые органы власти и законодательство — по советскому образцу.
По той же апробированной советской модели республики получили бесплатное школьное образование и медицинское обслуживание. Вооруженные силы Прибалтики на основе Народных армий вливались в состав РККА.
Введение жесткой цензуры также однозначно нельзя отнести к исключительно отрицательным нововведениям, хотя бы в связи с осуществлением контроля над фашисткой пропагандой и сопутствующей литературой. Но самым серьезным испытанием для балтийского народа и темой постоянных дискуссий является репрессивная политика советского руководства. Если рассматривать проведение чисток в политическом секторе, то подобные мероприятия вполне закономерны, т.к. перед властью, тем более в преддверии войны, стояла задача исключить влияние «пятой колонны». Что же касается репрессий 1941 года, то объяснить причины подобных радикальных мер возможно, но оправдать крайне сложно. Цифры депортированных и спецпереселенцев в историографии разнятся, но очевидно, что помимо антисоветского реакционного и уголовного элемента пострадали обычные люди, что можно объяснить неизбежными издержками системы.
Ни повышение цен (в связи с переходом на рубль сказалась разница в курсе), ни предполагаемая коллективизация, ни национализация, как и введение нетипичных политических структур, ни религиозные гонения — ничто так не отразилось на падении авторитета советской власти и утрате поддержки широких слоев населения, как репрессивная политика.
Представляется, что вносить изменения в отработанный механизм включения республик в единую систему, учитывая национальные особенности
Прибалтики было крайне сложно, особенно в условиях предвоенной подготовки. Однако, в первую очередь, именно действие репрессивной машины всколыхнуло волну идейного сопротивления, что отразится в дальнейшем на формировании коллаборационистских настроений среди прибалтов с началом Великой Отечественной войны.
коллаборационист оккупация вермахт прибалтийский
Вывод к первой главе
Истоки прибалтийского коллаборационизма можно проследить еще с начала ХХ в., в послевоенный период, на фоне постепенного восстановления и усиления Германии. Страны Балтии тяготели к немецкомугерманскому ядру, прибалтийский национализм был вскормлен нацистской агитацией, родством идеологий. Хотя балтийские исследователи выделяют более значимую причину
«дружбы» с Германией — «население Прибалтики Запада боялось меньше, чем Востока73».
В преддверии Второй мировой войны прибалто-советские отношения испытывали множество влияний: антисоветские провокации, прогерманские выступления, пронацистское подполье, немецкая разведка. Прибалтика к концу 1930-х годов открыто поддерживала Третий рейх и соблюдала обязательства союзника, предоставив Германии все стратегические объекты на своей территории. Более того, правительства независимых республик добивались германского протектората. В подобных условиях реакция советского правительства должна была быть молниеносной, что имело место. Но жестокость и карательные меры не внесли спокойствия, напротив, обострили отношения.
Безусловно, бескомпромиссная политика СССР внесла свою лепту в формирование коллаборационистских настроений. Не стоит сбрасывать со счетов и ошибки советской дипломатии. Например, зачастую задается вопрос: почему СССР не оказал поддержку странам Балтии в сложные для них 1938 — 39 гг., Литве, в первую очередь?! Можно предположить, что этот период являлся крайне напряженным не только в международных отношениях, но и демонстрировал общеевропейскую тенденцию сложных внутриполитических противоречий. Советский Союз в данном контексте не являлся исключением, что лишь доказывает необходимость анализа ситуации, а не повторения сенсационных обвинений.
Источник: studbooks.net
Как Прибалтика входила в Советский Союз
На VII сессии Верховного совета СССР з августа 1940 года было принято постановление о включении в состав Социалистического государства первой из прибалтийских республик — Литвы, Но этому событию предшествовала длительная и напряженная борьба за сферы влияния в Прибалтике. Выгодное географическое положение делало Литву, Латвию и Эстонию «лакомым куском» не только для Советского Союза и Германии, но и для Франции с Великобританией.
К концу 1930-х годов Германия и СССР усилили свои позиции в Европе. Всем стало понятно — с этими двумя государствами придется считаться. Это же прекрасно осознавали и руководители прибалтийских государств. Чтобы хоть как-то противостоять давлению извне, правительства Эстонии, Латвии и Литвы подписали 12 сентября 1934 года совместный акт о взаимопомощи в случае войны. Данный союз вошел в историю как Балтийская Антанта.
Место на карте
Но опасаться государствам нужно было не только внешней угрозы. Проблем было достаточно и внутри. В каждой из стран действовали правые авторитарные режимы. В Литве после переворота 17 декабря 1926 года у власти находился Антанас Сметона, получивший прозвище Вождь народа. Аресты по политическим мотивам, ограничения свободы слова, цензура, невозможность влиять на государственную жизнь неизбежно вели к появлению несогласных, в первую очередь в среде социал-демократов и коммунистов.
При Сметоне литовский парламент состоял только из членов правящей партии. Представители оппозиционных движений были арестованы, а некоторые отправились в специальные концлагеря, расположенные в городе Варняе и деревне Димитравас В стране под запретом оказались профсоюзы и другие рабочие организации.
Во второй половине 1930-х годов в Литве с завидной регулярностью вспыхивали крестьянские восстания. Люди выражали свое недовольство низкими ценами на их продукцию и высокими налогами. Но восстания подавлялись, а их участники подвергались преследованиям. Смертельные приговоры в таких случаях были не редкостью. И все это происходило на фоне известий о том, как растет уровень благосостояния советских граждан, об успехах индустриализации в СССР.
23 августа 1939 года был подписан пакт Молотова — Риббентропа. В секретном дополнительном протоколе к документу Латвия и Эстония числились в зоне советских интересов, а Литва — германских. Но вскоре после начала Второй мировой войны ситуация в регионе изменилась. В соответствии с еще одним секретным дополнительным протоколом от 28 сентября 1939 года большая часть Литвы также была признана сферой влияния Советского Союза.
Если бы не Франция…
В это же время СССР заключил с Литвой договор о взаимопомощи. Советский Союз мог официально разместить на территории Литвы свои военно-морские и военно-воздушные базы. Ввод советских войск (20-тысячный контингент) не встречал сопротивления, им был оказан дружественный прием. «Особый характер указанных пактов взаимопомощи отнюдь не означает какого-либо вмешательства Советского Союза в дела Эстонии, Латвии и Литвы, как это пытаются изобразить некоторые органы заграничной печати. Напротив, все эти пакты взаимопомощи твердо оговаривают неприкосновенность суверенитета подписавших его государств и принцип невмешательства в дела другого государства. Эти пакты исходят из взаимного уважения государственной, социальной и экономической структуры другой стороны и должны укрепить основу мирного, добрососедского сотрудничества между нашими народами», — заявил на сессии Верховного совета 31 октября 1939 года нарком иностранных дел СССР Вячеслав Молотов.
Также в рамках этого договора состоялась передача Литовской Республике города Вильно и Виленской области. «Советский Союз торжественно передал древнюю столицу и Вильнюсский край Литве. Это был единственный луч солнца и огромная радость той мрачной, темной осенью. Трудно себе представить, что пережил тогда каждый честный литовец — независимо от его взглядов! Свершилась извечная мечта — Литва обрела свое сердце!» — писал литовский писатель и левый общественный деятель Антанас Венцлова.
Присутствие советских войск на территории Литвы в период с октября 1939 года по июль 1940 года обострило внутриполитическую ситуацию в республике. Представители левого движения, почувствовавшие поддержку Красной армии, активизировались. Такие активисты и были использованы советским руководством для форсирования процесса включения территории Литвы в состав СССР. Хотя в первые месяцы Советский Союз действительно не вмешивался в дела соседнего государства. Известно даже о том, что вплоть до лета 1940 года командиры советских частей, размещенных в республике, выдавали властям местных коммунистов, пытавшихся найти убежище на территории советских баз.
Но геополитическая обстановка вновь резко изменилась к лету 1940 года. «Подвела» Франция. По сути, именно это европейское государство и ускорило процесс вступления Литвы в Советский Союз. Изначально был расчет на то, что Гитлер довольно много времени потратит на войну на Западе. Допускалось и такое развитие событий, согласно которому Третий рейх и вовсе потерпит там поражение.
Но Франция не смогла противостоять натиску. Страна не продержалась и двух месяцев. 22 июня 1940 года в Компьенском лесу французские представители подписывают перемирие с Третьим рейхом. Практически .60% территории Франции должны были перейти под управление Германии.
И советским властям потребовалось изменить подход к организации безопасности страны.
Сплошная выгода
Уже 1 июля 1940 года состоялась встреча наркома иностранных дел Вячеслава Молотова с главой МИД просоветского правительства Литвы Винцасом Креве-Мицкявичюсом. Во время беседы Молотов заявил, что принципиальное решение о присоединении прибалтийских республик к СССР принято. Но сделано это было не из имперских амбиций, а из-за резко ухудшившейся обстановки.
После фактической капитуляции Франции война с Германией становилась делом самого ближайшего будущего. Отдельные военные базы в условиях полномасштабной войны не смогли бы сдержать противника. Нужно было создавать полноценную систему обороны. Делать это было гораздо проще в рамках единого государства. По мнению советского руководства, на тот момент плюсов от вступления Литвы было гораздо больше, нежели минусов.
Естественно, существенным недостатком было то, что частью СССР становилось далеко не самое развитое в экономическом плане европейское государство. Так, Советскому Союзу досталась страна с колоссальным социальным расслоением. Немногочисленной группе литовцев (дворяне, буржуазия, чиновники, статусная интеллигенция) противостояли рабочие, крестьяне, безработные, которых к 1940 году насчитывалось в стране около 200 тысяч. Над простыми городскими рабочими и служащими постоянно висел дамоклов меч увольнения.
Почти 75% населения Литвы в то время были крестьянами. Они являлись еще более бесправными, чем городские рабочие. Если в городе можно было хотя бы теоретически рассчитывать на то, что получится найти другую работу, то в деревне крестьяне были лишены такой возможности. Куда податься, если на всю деревню, к примеру, один или два зажиточных землевладельца, а остальные жители с трудом выживают? Очевидно, что к существующей власти и городские рабочие, и крестьяне относились весьма скептически.
Весть о том, что Литва станет частью Советского Союза, они восприняли с энтузиазмом по той причине, что им просто нечего было уже терять. Мол, хуже точно не будет.
Против советской власти выступали только те, кто и так смог хорошо устроиться. Вступление Литвы в СССР вовсе не давало гарантий того, что и дальше буржуа будут занимать «положение сверху».
14 июля в Литве состоялись выборы. На них одержал уверенную победу просоветский Союз трудового народа (СТН). Явка составила 95,51%, из которых 99,19% проголосовали за СТН. Буквально через неделю провозгласили создание Литовской ССР. Власти новой республики и обратились с просьбой о присоединении к Советскому Союзу.
25 августа 1940 года чрезвычайной сессией Народного сейма была утверждена Конституция Литовской ССР, составленная на основе Конституции СССР. На той же чрезвычайной сессии Народный сейм был объявлен временным Верховным советом Литовской ССР и образован Совет народных комиссаров.
Источник: mir-znaniy.com