13.10.44 — освобождение Риги
Рига находилась под оккупацией немецких войск с 30 июня 1941 года. С целью освобождения латвийской столицы советское командование разработало Рижскую наступательную операцию. Она осуществлялась силами 1-го, 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов. Замысел советского командования заключался в следующем: войска Прибалтийских фронтов ударами по сходящимся направлениям на Ригу должны были рассечь рижскую группировку противника, и уничтожить её по частям (главные силы 18-й и 16-й армий). Силами войск 1-го Прибалтийского фронта выйти на побережье Рижского залива и перерезать пути отхода силам группы армий «Север» в Пруссию.
14 сентября 1944 года все фронты одновременно двинулись в наступление. 4-я ударная армия вместе с 43-й армией прорвали оборону противника на 25-километровом участке и смогли продвинуться в глубину более чем на 10 километров. В течении следующих трех дней советские войска форсировали реку Лиелупе.
16 сентября был освобожден маленький городок Балдоне, представлявший собой один из стратегических ключей к латвийской столице. Несколько отрядов советского 3-го моторизованного корпуса в это же время вышли к Западной Двине.
Грэм в поле: шествие за снос памятника советским воинам в Риге. На месте событий
К 27 сентября советские войска вышли на один из наиболее укрепленных рубежей под Сигулдой (около 60 километров от Риги), где немецкие и латышские формирования совместно держали ключевую линию обороны. После успешного удара в мемельском направлении, когда город был блокирован с суши, 6 октября немецкие военачальники начали отводить все силы от Риги. В это время части 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов принялись преследовать отступающего противника. С 6 по 10 октября ими с ходу был прорван ряд оборонительных линий.
Красноармейцы на подступах к латвийской столице.
Немцы отвели свои войска за реку Западная Двина, в южную часть города, в укрепленное Задвинье, подорвал мосты на реке. В узком проходе между Киш-озером и озером Югла противник создал три узла обороны: один с центром Страздумуйжа, другой – Бурхардмуйжа, третий – в восточной части Чиекуркалнса. Там были установлены проволочные заграждения, прорыты окопы, в подвалах зданий оборудованы огневые точки. Огонь вели одиннадцать немецких артиллерийских батарей. Весь прилегающий район был заблаговременно пристрелян их артиллерией.
Командование 67-я армии 3-го Прибалтийского фронта приняло решение обойти укрепрайон и форсировать Киш-озеро. Вечером 12 октября акватория озера была пересечена на 76 машинах-амфибиях марки «Ford GPA» 285-го отдельного моторизованного батальона, полученных по Ленд-лизу. Высадку десанта провели без предварительной артподготовки.
Немцы не предполагали, что советские войска решатся на форсирование озера, ширина которого в этом месте составляла почти три километра, а температура воды тогда была 13 градусов. На противоположный берег озера было доставлено более 3000 человек 119-го стрелкового корпуса, шесть пушек с лошадьми, 12 минометов, боеприпасы и продовольствие. Машины-амфибии сделали до 20 рейсов, совершив в общей сложности путь по воде до 100 километров.
Публичная казнь фашистов на городской площади в Краснодаре, 18 июля 1943 г. Кинохроника
Форсирование Киш-озера на автомобилях-анфибия.
Преодолев Киш-озеро, десантники высадились в районе городского парка, овладев плацдармом до полутора километров по фронту. Батарейцы 942-го артиллерийского полка вели заградительный огонь, стараясь не допустить врага к Киш-озеру. Однако, немцы и не помышляли о контратаке, готовясь откатиться дальше на запад.
К 23 часам десанту удалось занять весь Межапарк, войска вступили в правобережную часть города. В это же время войска 2-го Прибалтийского фронта, перегруппировал свои силы к югу от реки, наступали на латвийскую столицу вдоль южного (левого) берега Даугавы. В тот же день, наступавший в обход столицы с юга 130-й латышский стрелковый корпус под командованием генерал-майора Детлава Браткална перерезал дорогу Рига-Елгава в районе Зандери и станции Олайне. На рассвете 13 октября наступавшие с севера по правому берегу Западной Двины советские бойцы очистили всю правобережную восточную часть Риги.
Советские солдаты в освобожденной Риге.
Бойцы 130-го Латышского стрелкового корпуса проходят по улицам Риги.
Вечером 13 октября в Москве был дан салют войскам 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов, овладевшим столицей Советской Латвии. Однако, немцы оставили Ригу лишь в ночь с 14 на 15 октября, отведя свои войска за реку Лиелупе и на Тукумский оборонительный рубеж. Таким образом, левобережная часть города к концу 15 октября была полностью очищена от немецких войск. Латышскому корпусу Иосиф Сталин выразил благодарность за помощь войскам, освобождавшим правобережную Ригу.
ИсточникОборона Риги (1941)
Оборона Риги началась 30 июня 1941 года с момента приближения частей вермахта к городу со стороны левобережья Даугавы, однако ей предшествовал ряд предупредительных мероприятий советского командования.
Ситуация на первом подготовительном этапе обороны
В первую очередь был принят ряд решений по мобилизации подразделений — в этих целях командованием Северо-Западного фронта было решено ввести в состав Военного совета фронта первого секретаря ЦК КПЛ Яниса Калнберзиня. Партия также отобрала специально приготовленных людей — комиссаров, в задачи которых входило укреление ответственных участков обороны города (мосты через Даугаву — Железнодорожный, Понтонный, Земгальский; места расположения средств связи). В то же время город испытывал острый недостаток в регулярных вооружённых формированиях Красной армии. В городе к началу немецкого вторжения располагался полк НКВД, а также командный состав и комендантская рота штаба округа.
Создание трёх рабочих батальонов городской обороны
Было понятно, что обороняющие город силы нуждаются в весомом подкреплении. 25 июня в город на приём к Калнберзиньшу были вызваны 18 бывших бойцов и представителей командного состава Интернациональных бРигад, которые принимали участие в Гражданской войне в Испании.
Участники этой встречи вспоминали о том, что им было поручено содействовать формированию рабочих батальонов и поддерживать в них боевой дух. В итоге для организации батальонов в качестве политруков или полковых комиссаров получили направление участники Интернациональных бРигад Г. Брозиньш, Жан Карлович Фолманис, Альберт Спалан, Макс Гуревич, Л. Липкин, М. Марковников, А. Розенберг, Криш Годкалн и другие.
Специально отобранные комиссары с широкими полномочиями приступили к укомплектовке рот рабочих батальонов, которые были расставлены по стратегически важнейшим объектам оборонительной системы (в первую очередь имелись в виду все вышеназванные мосты). Всего было укомплектовано три рабочих охранных батальона, в каждом из которых насчитывались по три роты. Были назначены комбаты: Первым рабочим батальоном командовали А. Нарбатович и начальник штаба Г. Брозиньш. Второй батальон возглавили Годкалн и Розенберг, а командование Третьим рабочим батальоном приняли Ф. Вейсенфельд и Я. Беникис. Роты, сформированные из рабочих рижских промышленных предприятий, участвовали в рытье окопов, в сооружении оборонительных укреплений и защитных укрытий из булыжников — материала, который имелся в наличии в городе в изобилии.
Дислокация частей защитников
Основная группа рабочих дислоцировалась во второй половине дня 27 июня у Понтонного моста (располагался на месте современного Каменного (Октябрьского) моста, во главе с командиром Первого батальона рабочей организации самообороны А. Нарбатовичем. Вместе с ней расположился отряд пограничников, отошедших из Бауски, командовал которым депутат Верховного Совета Латвийской ССР О. Крастиньш. В подверженной особому риску зоне, которая включала в себя территорию Железнодорожного моста и Центрального рынка, расположились бойцы Второго батальона под руководством Криша Годкална. Третий батальон рабочих получил распоряжение выехать из Риги и взять под усиленный контроль мосты, переправы и базовые узловые пункты на шоссейных и железных дорогах в районах Икшкиле, Крустпилса и на территории, примыкающей к Кегумской ГЭС. В этих отдалённых от линии обороны районах бойцы Третьего рабочего батальона вынуждены были находиться до 30 июня, не получая необходимых распоряжений по причине отсутствия связи с командованием.
Формирование роты комсомольцев
Ещё 25 июня начало формироваться охранное подразделение, получившее условное название «особой комсомольской роты», в состав которой входили учащиеся подготовительных курсов Латвийского государственного университета — в основном дети выходцев из рабочего и крестьянского населения, приезжавшие из провинции для поступления в высшее государственное учебное заведение. В состав рабочего защитного формирования входили активисты-комсомольцы из Пролетарского, Кировского и Московского района Риги, а командование ротой принял заместитель председателя республиканского комитета по делам физкультуры и спорта Арвид Рендниек, который впоследствии станет одним из руководителей антинацистского сопротивления в оккупированной Латвии, займёт пост секретаря Рижского городского нелегального комитета комсомола, но будет схвачен немцами при пересечении линии фронта и расстрелян в Бикерниекском лесу в Риге.
Борьба с диверсионными группами
Практически каждый день защитники города вынуждены были оказывать активное сопротивление разного рода провокаторам, готовым выступить на стороне агрессора, и диверсантам, которые направлялись в город немецким военным командованием для осуществления подрывных актов. В частности, патрули рабочих-гвардейцев ликвидировали группы диверсантов-парашютистов, которые были выброшены в районах Шмерли, Кенгарагс («Сарканайс квадратс») и Межапаркс, а также были приняты меры по обезвреживанию нескольких антисоветских группировок, которые развернули активную провокационную деятельность внутри города.
Два дня до начала штурма Риги немецкими войсками, 27 и 28 июня, в Риге наблюдалось постоянное движение через мосты — в город приходили военные соединения Красной Армии, вынужденные отступать из Курземе, а город покидало гражданское население, спасавшееся от угрозы артилерийских обстрелов. Сама обстановка в столице была напряжённой ещё до начала блокады города с левобережья.
Во второй половине дня 27 июня местные пронемецкие вооружённые группы в целях содействия взятию города гитлеровцами заблокировали несколько зданий, находившихся в непосредственной близости от мостов, и подвергли обстрелу позиции защитников города. Один из самых известных инцидентов произошёл на территории павильонов рижского Центрального рынка, которые заняли подразделения айзсаргов. Подразделения рабочих-гвардейцев открыли сильный огонь по позициям айзсаргов, в результате которого большинство забаррикадировавшихся погибло, а малая их часть была взята в плен. События вокруг Центрального рынка не являлись каким-то исключением — известно, что в других участках города имели место ожесточённые перестрелки, в которых активное участие принимали бывшие перконкрустовцы, из укреплённых позиций обстреливавших колонны прибывавших в город военнослужащих.
Позиции защитников к вечеру 28 июня
Вечером 28 июня к городу подошли разрозненные части и соединения 10-го стрелкового корпуса, которые были ослаблены в предыдущих боях. По приказу командира корпуса 62-й стрелковый полк 10-й стрелковой дивизии занял участок обороны правее Железнодорожного моста. В организации укреплений на этом участке им помогали отдельные части 125-й стрелковой дивизии.
Ещё правее от них располагались подразделения 5-го полка оперативных войск НКВД совместно с бойцами рабочих батальонов. В непосредственной близости от Железнодорожного моста были установлены орудия зенитной батареи и батареи корпусной полевой артиллерии. На путях железнодорожного вокзала стоял бронепоезд. Вокруг центрального железнодорожного узла расположились бойцы Второго рабочего батальона.
Военные действия вермахта на подступах к Риге
Активное наступление на Ригу вела 18-я немецкая армия под командованием Георга фон Кюхлера, оно велось двумя армейскими корпусами в направлении Риги и Яунелгавы. В юго-западном направлении приближались подвижные подразделения 26-го армейского корпуса, которые во второй половине дня 29 июня захватили Елгаву.
Основные силы 1-го армейского корпуса направились в сторону Яунелгавы, которая представляла собой стратегически важный форпост на подходах к столице. Авангард (два пехотных полка) отклонились от заданного курса и двинулись в северном направлении.
На рассвете 29 июня они внезапно захватили Бауску и организовали прорыв к Риге в западном направлении, расположившись линией на территории Задвинья, на левобережье Западной Двины. 30 июня в район Задвинья подошли подразделения 26-го армейского корпуса, которых уже дожидались осаждавшие.
Между тем части Красной Армии потерпели неудачу в попытках остановить продвижение вражеского 41-го моторизированного корпуса по направлении к Екабпилсу. Ещё за день до начала блокады Риги, 29 июня в этом районе части противника захватили два важных плацдарма уже на правом берегу Даугавы. 1-я танковая дивизия 41-го моторизованного корпуса заняла удобную стратегическую позицию в окрестностях Крустпилса, а 6-я танковая дивизия дислоцировалась у Ливан. В условиях успешного продвижения моторизованных соединений вермахта в двух местах линия обороны советских войск оказалась прорванной — и в полосе 27-й, и 8-й армий. В то же время при грамотно спланированном отступлении за Даугаву, основные силы Красной Армии удалось сохранить, притом что верховное командование вермахта строило планы по окружению и уничтожению этих частей.
Первые сражения на территории Задвинья
Отряды отходивших военных сил и отступавшие морские формирования вели бои на территории левобережья Даугавы, часто они принимали упорный и затяжной характер, дело доходило до штыковых схваток, а немцы отмечали в своих дневниковых записях и официальных донесениях стойкость и мужество защитников: «В районе кладбища на левом берегу Даугавы большевики стреляли из-за каждой могилы, из-за каждого креста. Даже раненые бросали гранаты в немецких солдат».
По направлению к Риге организованно отступали боевые отряды курсантов Рижского пехотного училища, которым уже довелось поучаствовать в боях под Айзпуте. 29 июня рота курсантов Пехотного училища натолкнулась на армейские подразделения вермахта в Задвинье и завязали с ними упорный бой. Командовал курсантами лейтенант Павлов.
Рабочие и морские части, отступавшие из Вентспилса и Лиепаи, присоединились к сражавшимся курсантам. Курсантам удалось нейтрализовать огонь нескольких пулемётов врага и прорваться на правобережье Даугавы. В ходе этих ожесточённых боёв отличились секретарь парторганизации роты Янис Кацен, а также двое курсантов, В. Кириллов и А. Стебулиньш, которые в будущем стали офицерами латышских стрелковых дивизий.
Успех на начальном этапе: подрыв мостов и танков противника
Отвлечённые активным сопротивлением сконцентрировавшихся частей защитников Риги, подразделения вермахта не смогли двинуться на помощь пришедшим раньше частям, перед которыми была поставлена задача в короткие сроки взять город и не выпустить из рук инициативу. Во время продолжительных боёв рабочие батальоны осуществили взрыв Понтонного и Земгальского мостов.
Для того, чтобы подорвать Железнодорожный мост, требовалось большое количество взрывчатки, которым защитники не обладали, поэтому пришлось оставить переправу неповреждённой, но уделить больше внимания её укреплению. Именно по железнодорожному мосту на правый берег Даугавы прорвалось ударное авангардное подразделение вражеской армии, которое было ориентировано на оперативный захват основных стратегических точек города — в основном, участков связи.
Однако попытка моментального захвата стратегического плацдарма рухнула, хотя и на правый берег прорвались три вражеских танка. Первый из прорвавшихся танков был подбит артиллерийской установкой с бронепоезда, который маневрировал на участке между ж/д вокзалом и набережной. Судьба второго танка оказалась не менее плачевной — он на большой скорости помчался по улице 13 января, где после непродолжительного боя он был выведен из строя артиллерийским огнём защитников. Третий танк, который после форсирования моста задержался в районе набережной, начал двигаться вдоль неё с целью подавить огонь артиллерии защитников, которая препятствовала продвижению пехоты вермахта через неразрушенную железнодорожную переправу.
Разрушение башни церкви Святого Петра
Вооружённые силы противника постоянно подвергали позиции рабоче-комсомольских отрядов обороны города воздушным бомбардировкам и прицельному огню артиллерийских орудий. В ходе так называемого первого артобстрела Риги погибла башня известной рижской церкви Святого Петра.
Позже, уже после оккупации Риги в первые дни июля геббельсковский центр пропаганды развернул массированную антисемитскую кампанию, увязав разрушение башни церкви с большевистским отступлением, в ходе которого части Красной армии якобы не остановились перед уничтожением такого бесценного немецкого памятника культуры и архитектуры, коим является церковь Святого Петра. В то же время в воспоминаниях лейтенанта вермахта Гердта фон Хомейера, принимавшего непосредственное участие в артобстреле, можно встретить признание, что по его распоряжению был нанесён бомбовый удар по позиции советского корректировщика, который наводил огонь артиллерии защитников на место дислокации немецких подразделений, которые расположились у береговой кромки Западной Двины.
На обзорной площадке башни Петровской церкви размещался штаб Противовоздушной обороны, которому регулярно поставлялись канистры с продовольствием. Эти ёмкости послужили поводом для обвинения в адрес большевиков. Якобы они намеревались поджечь церковь при сдаче позиций. В качестве «симметричного ответа» на вандализм советских частей была осуществлена печально известная карательная акция 4 июля 1941 года. Мемуары фон Хомейера были во фрагментарном виде опубликованы в газете «Берлинский обозреватель» в 1970 году, и их можно считать неоспоримым доказательством вины немцев, которая сама по себе может быть оправдана сравнительно объективным фактором военной стратегии, однако ни в коей мере не представляется возможным оправдать пропагандистский террор нацистов после взятия Риги.
Гибель архитектурного ансамбля Ратушной площади и окружения
В пожаре 29 июня 1941 года погибли также памятники архитектуры — Дом Черноголовых, городская Ратуша, дом, некогда построенный главным городским мастером-строителем Хаберландом для городского головы Холландера, позже выкупленный русской купеческой фамилией Камариных, наружная часть старинного винного погреба, магазин, в котором реализовывались кузнецовские фарфоровые изделия, торговый дом общепризнанного довоенного короля косметики фон Якша, здание русского торгово-экономического сообщества Ресурс (располагалось на месте Музея оккупации Латвии) и ряд других значимых в архитектурном и историческом плане зданий и сооружений.
Выход подразделений обороны из окружения и взятие города
Из-за пожара всю территорию набережной города затянуло густой дымовой завесой, что затрудняло сражение, которое тем не менее было выиграно защитниками латвийской столицы. Таким образом, первая попытка немцев сходу захватить город не увенчалась успехом. В течение некоторого времени после провалившегося штурма велись вялые перестрелки через Даугаву.
На протяжении всего дня 30 июня вермахт активно готовился к переправе через реку несколько южнее Риги, в районе острова Доле, приблизительно в 5 километрах от города. Ввиду опасности окружения в случае (почти стопроцентной) удачи в прорыве противника через Доле, последовало распоряжение отрядам рабочих-гвардейцев покинуть блокированный с левобережья город.
В ночь на 30 июня начался организованный отход защитников в направлении к Валке. В этом пограничном с Эстонской ССР городе разместилось эвакуированное правительство и ЦК КПЛ. В атмосфере хаотичных боестолкновений, произошедших днём, с наступлением ночи на 1 июля город оставили также части 8-й армии.
С учётом сложившейся ситуации командование вермахта «благословило» 26-й армейский корпус на форсирование водной преграды — Даугавы — оно состоялось вечером 30 июня в районе Катлакалнса (южный пригород Риги). После того, как вооружённые силы противника убедились в отходе советских частей из города, остальные подразделения оккупационной армии влились в город. В то же время были спасены жизни многих защитников города, которым посчастливилось избежать окружения и которые впоследствии приняли участие в оборонительных боях Красной Армии в начальный период Великой Отечественной войны.
ИсточникС днём освобождения Риги!
Сегодня, в, казалось бы, знаменательный день 22 мая, когда 97 лет назад Рига была освобождена от коммунистов, не увидеть ни обязательно вывешенных государственных флагов на зданиях, ни латышского националистического угара на улицах, ни бьющихся в пароксизмах патриотической истерии нациков на ТВ. Почему весь пар у них уходит в гудок 11 ноября и 16 марта, а сегодня – гробовая тишина?
Неужели они не читали газету «Tēvija», которая 8 июля 1941 года, вещая об ужасах «Года грабежа и „разнародования”», начинала соответствующую статью следующими словами:
«Kopš 1919. gada vasaras, kad latvieši kopā ar vāciešiem padzina krievus no Rīgas, bijām šo lielo, gļēvo anarchisma tendenču pilno kaimiņu tautu stipri vien piemirsuši» (С лета 1919 года, когда латыши вместе с немцами выгнали русских из Риги, основательно забыли этот большой, трусливый, полный анархических тенденций соседний народ).
Казалось бы, нацикам надо сегодня бурно радоваться! Ведь латыши, у которых немцы были на подхвате, выгнали русских! Но не делают они этого. Потому что одно дело – лизоблюдствующая перед нацистами пропаганда, но совсем другое – суровая правда.
В начале 1919 года почти вся территория современной Латвийской Республики была в руках большевиков. Латышских большевиков. Стучка, Данишевскис, Ленцманис, Карклиньш, Петерсонс, Розиньш, Эндрупс, Бейка, Печакс, Шилфс-Яунземс, Зандрейтерс, Пиече, Авенс, Славенс, Шведе – лишь несколько имён из них, грозных альбатросов революции. Рига была столицей Латвийской Социалистической Советской Республики (Latvijas Sociālistiskā Padomju Republika, также называемая Социалистическая Советская Республика Латвии, ССРЛ). Красные латышские стрелки загнали своих врагов в Лиепаю.
Латышские сепаратисты были на гране полного поражения – Латвийская Республика была готова гулко накрыться медным тазом, толком не просуществовав и полгода. Глава американской миссии в Прибалтике Оскар Натаниель Солберт (Oscar Nathaniel Solbert) так описывал Ульманиса и Ko:
«Нынешнее правительство де-факто Латвии крайне слабо и не представляет латышский народ. Оно было бы немедленно свергнуто, если бы состоялись народные выборы. Оно является самозваным правительством, созданным партийными вождями и людьми, которые взяли дела в свои руки в Риге и впоследствии были изгнаны из города наступлением большевиков. Оно было признано Германией в декабре. Прибалтийские немцы и социалисты также относятся к нему с неприязнью, и только буржуазия неохотно поддерживает его».
Но всегда найдутся те, с кем можно дружить против кого-то другого. Так, на помощь латышским сепаратистам пришли немцы и русские белогвардейцы. Цели у них были свои, порой кардинально противоречащие друг другу, но в какой-то момент враг показался общим – большевики.
Оставим пока в стороне перипетии политических игр, отметим только главное. Во-первых, немцы согласились помочь латышским сепаратистам не за просто так.
29 декабря 1918 года правительство Карлиса Ульманиса (Kārlis Ulmanis) заключило соглашение с уполномоченным Германии в Прибалтике о предоставлении латвийского гражданства всем иностранцам, сражавшимся за освобождение Латвии от большевизма не менее четырех недель. Само собой, это обязательство Латвией выполнено не было. Да, откровенный обман – это изначальное явление в латышской политической культуре, её атрибут. Забавно смотреть, как до сих пор многие покупаются на это, недоумённо выслушивая постфактум легендарное «nu kā var nesolīt?!» («ну как можно [было] не обещать», кто забыл – это нетленная цитата яркого латышского политического деятеля Эйнара Репше, Einars Repše, 2003 год).
Во-вторых, вооружённые силы ЛР на май 1919 года были представлены в основном немцами: 20 тысяч германцев, 3800 остзейцев, 1800 (иногда говорят 3 тысячи) латышей и 300 русских. При этом, основное число латышей – это насильственно мобилизованные, которые больше симпатизировали «красным», чем Ульманису. Тот же Солберт писал:
«Среди безработных и безземельных распространено такое настроение, что если бы они должны были умереть с голоду, то предпочли бы сделать это при большевистском режиме, где они могут грабить буржуазию и богатых».
А вот армия ССРЛ была практически полностью латышской, русских красноармейцев было не много, действовали они в основном на севере современной Латвии, воюя против эстонских сепаратистов.
В результате в мае 1919 года на Ригу, которую обороняли 1-й, 2-й и 3-й латышские стрелковые полки, вели наступление немецкий Прибалтийский Ландесвер (Baltische Landeswehr, ополчение местных остзейских немцев), немецкая Железная дивизия (Eiserne Division, германские добровольцы из бывшей кайзеровской Немецкой армии, Deutsches Heer, оставшиеся в Прибалтике после завершения Первой Мировой войны) и Либавский добровольческий русский отряд («ливенцы», в основном военнослужащие бывшей Русской императорской армии, возвращавшиеся из немецкого плена).
Противоборствующие стороны стояли к западу от Риги, преимущественно по реке Лиелупе. Ночью 22 мая 1919 года русские по Тирельским болотам совершили рейд в тыл большевиков по тропе, разведанной прапорщиком Григорием Савельевичем Елисеевым (местный старообрядец, впоследствии депутат III Сейма ЛР). А утром, скрытно сосредоточенные под Калнциемсом, отряды Ландесвера (ударной группой командовал лейтенант барон Ганс фон Мантейфель-Цёге, Hans von Manteuffel-Szöge, курляндец) начали наступление во фронт большевикам. Со стороны Митавы наступала Железная Дивизия.
Перерезая коммуникации «красных», белогвардейцы старались действовать по возможности бесшумно, без выстрелов, а потом, поражая неожиданностью, захватывать в плен те большевистские резервы, которые попадались навстречу. Одновременно «белые» дезинформировали Ригу о ситуации на фронте. Так, ещё около 12 часов дня, будучи в 11 километрах от Риги, они разговаривали с Ригой по телефону и заверяли большевиков, что у тех на фронте всё благополучно и спокойно.
Это позволило русским и немцам буквально влететь в Ригу, как вспоминал потом один из главных участников операции капитан Климент Иванович Дыдоров, «застав комиссаров в парикмахерских, столовых и просто на улице».
В повести Леонида Фёдоровича Зурова «Кадет» так художественно описывается вход русских частей в Ригу:
«В город вступили русские части… Отряд, миновав затихший форштадт, вышел к мосту.
– Русские идут! Русские идут! – послышались крики из толпы.
На тёмно-гнедом коне ехал князь, худощавый, длиннолицый, по-гвардейскому отдавал толпе честь, улыбался, слегка обнажая зубы и, задергивая голову, весело кричал командиру русской роты, коренастому капитану:
– Климент Петрович [так в повести – прим. моё]! А! Как нас встречают?
Полнолицый капитан, с опущенными вниз усами, мелко и рассыпчато в ответ засмеялся и, посмотрев на толпу, прищурил глаза.
– Изголодались! – крикнул он.
Рядом с ним шёл адъютант отряда, высокий офицер. Эскадрон дробил копытами настилы моста. Отряд весёлых добровольцев, одетых в немецкую форму с русскими погонами на плечах и двуглавыми орлами на касках, шёл бодро. Солдаты перекликались с горожанами и раздавали им сигареты. Исхудалая женщина, признав в молоденьком добровольце своего сына, шла рядом с ним, держа его за рукав. Черноглазый капитан, ехавший верхом, играл на блестевшем на солнце кларнете весёлый марш, добровольцы подпевали, колотили ложками по манеркам, а посредине роты митавский волонтёр нёс трёхцветный флаг, взятый из своего дома. »
Но в реальности всё было не так радужно для «белых». Красноармейцы оказали хоть и неорганизованное, но отчаянное сопротивление. Жестокие бои развернулись у мостов через Западную Двину, где был убит Мантейфель, а потом в районе Александровской (ныне Бривибас) и Ревельской (ныне Таллинас) улиц. Только к вечеру 22 мая «красные» окончательно были выбиты из Риги.
Немцы взяли под контроль центр и юг города, «ливенцы» очистили от «красных» северную часть Риги, включая Царский лес (Межапарк). Интересно, что на Мангальсале они захватили броневик, который назвали «Россия». Отряд с ним потом дойдёт до ворот Петрограда.
Ландесвером командовал майор Альфред Флечер (Alfred Fletcher), Железной дивизией – майор Йозеф Бишоф (Josef Bischoff), русскими – полковник светлейший князь Анатолий Павлович Ливен (Anatol von Lieven), георгиевский кавалер, потомок ливского вождя Каупо. Запомните имена этих подлинных командиров антибольшевистских сил, которые освободили Ригу от красных латышских стрелков. Это им сегодня должны были бы воздавать почести те, кто изображает из себя ярых антикоммунистов в современной Латвии.
Латыши же под командованием полковника Яниса Балодиса (Jānis Balodis) были в обозе и служили праздничной декорацией, которые изображали бы, что Латвийская Республика тоже имеет хоть какое-то отношение к изгнанию большевиков из Риги. Только 23 мая немцы позволили им войти в Ригу.
Это уже в 20-е годы и особенно при его закадычном кореше диктаторе Карлисе Ульманисе Балодису создали легенду рижского освободителя, рижского защитника (уже от Бермондта) и величайшего полководца всех времён и народов. Неудивительно, что дутая легенда смачно лопнула в 1940 году, столкнувшись с иглой реальности.
Aber zum Teufel mit diesen Balodis und Ulmanis! Сегодня день памяти «красных» героев обороны Риги и «белых» героев взятия Риги 1919 года. Не могу пока сказать, где погребены красноармейцы, погибшие при обороне, а вот немцы, погибшие при взятии Риги, погребены на 2-м Лесном кладбище (2. Meža kapi). На их могиле установлен памятный камень, восстановленный стоит до сих пор.
Интересно, что тот Памятник Освободителям Риги латышские нацики пытались взорвать – ещё в 20-е годы. Как пытались они взорвать советский Памятник Освободителям в Задвинье в 90-е.
Из числа же русских можно отметить, что Ливен похоронен под Межотне (на фамильном кладбище у церкви, за речкой), Елисеев – в Риге на Ивановском, а Дыдоров – на Покровском кладбище. Говорят, там же, в братской могиле русских воинов, павших во Вторую Отечественную (Первую Мировую) войну, покоятся и погибшие в боях под Ригой «ливенцы», перезахороненные в 20-е годы.
ИсточникРижская операция: как освобождали столицу Латвии от немецко-фашистских захватчиков
BaltNews.lv
На берегах Киш-озера стоят памятники, установленные в честь первого этапа Рижской операции по освобождению столицы Латвии от фашистских захватчиков. Традиционно 13 октября латвийские общественники организуют форсирование озера. Baltnews вспоминает, как освобождали Ригу.
Верховное командование в Москве в сентябре 1944-го года поставило задачу войскам 1-го, 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов ударами по сходящимся направлениям на Ригу рассечь рижскую группировку противника, и уничтожить по частям главные силы 18-й и 16-й армий в составе группы армий «Север» под командованием фельдмаршала Фердинанда Шернера. В наступлении с советской стороны участвовало 900 тысяч человек личного состава, 17,5 тысяч орудий и минометов, три тысячи танков и артиллеристских установок, две с половиной тысячи самолетов.
Взорвать Ригу враг не сумел
Столице Латвии, в отличие от Кенигсберга и Дрездена, повезло обойтись без бомбардировок союзной авиации. Как Краков, Рига не была взорвана и разрушена, за исключением небольшого ряда объектов – чего не скажешь о превратившейся в руины Елгаве. Во многом это случилось благодаря стремительности наступательной операции советских войск. О чем ранее рассказывал Baltnews со ссылкой на архивы командующего 2-м Прибалтийским фронтом Андрея Еременко.Битва за Прибалтику: Лубано-Мадонская и Рижская операции
В ночь с 12 на 13 октября противник перевел свои войска через реку в южную часть города, в укрепленное Задвинье, подорвал мосты на реке Западная Двина и большое число заводов и строений в северо-западной части Риги, которые имели важное хозяйственное значение. Но уже вечером 12 октября на правом крыле 3-го Прибалтийского фронта два десантных отряда на броневиках-амфибиях из 67-й армии генерал-лейтенанта Владимира Романовского преодолели озеро Кишэзерс и высадились в районе городского парка, овладев плацдармом до полутора километров по фронту.
В этой операции высадки в Межапарке участвовали солдаты 1-го Прибалтийского фронта, которым командовал Иван Баграмян – один из ключевых командиров в Прусской операции, когда была взломана считавшаяся неприступной система фортификаций Кенигсберга. Сегодня в Калининграде одна из центральных улиц названа в честь маршала Баграмяна. К слову, в рижском Межапарке в районе высадки солдат 1-го Прибалтийского фронта некогда была расположена летняя дача легендарного советского маршала. Так уж совпало.
У вермахта в Риге не было шансов
Основной задачей трех Прибалтийских фронтов для Рижской операции как части «Восьмого Сталинского удара» было окружить противника, чтобы перерезать пути отхода силам группы армий «Север» в Пруссию. Дивизиям вермахта и соединениям СС, включая части латвийского легиона, удалось отступить почти на 200 км на запад от Риги и держать оборону в Курляндском котле до мая 1945 года. Феномена глухих оборонительных боев в Курземе, впрочем, не существует: советские армии, как и соединения союзников США и Великобритании, с осени 1944 года уже жестко соревновались в наступлении на Берлин. Очаги сопротивления окруженного противника перед этой главной целью меркли как второстепенные.Видео: салют в честь 75-летия освобождения Вильнюса
О форсировании Киш-озера напоминают два памятника, установленные на разных берегах водоема. На улице Яунциема гатве (бывшая улица 13 Октября – прим. Baltnews) стоит мемориальный камень c надписью: «С этого места воины 374-й и 376-й стрелковых дивизий и 285-го отдельного механизированного батальона особого назначения 12 октября 1944 года начали форсирование Киш-озера и освобождение Риги от немецко-фашистских захватчиков».
Первоначально памятный знак, как говорит лидер клуба реконструкторов Ordenis Айвар Аболиньш, находился в 200 метрах западнее, ближе к озеру. В 2001 году активисты Союза поисковых отрядов Латвии перенесли памятник, оказавшийся на приватизированной земле, на новое место. На другом берегу озера, на месте высадки десанта (ныне это район проспекта Остас – прим.
Baltnews) неподалеку от пристани возведен на холме гранитный обелиск, к которому ведут каменные ступени. Здесь 12 октября 1944 года воины 374-й и 376-й стрелковых дивизий и 285-го отдельного моторизованного батальона особого назначения форсировали озеро Кишэзерс и начали бои за освобождение города Риги. Преодолевая сопротивление противника, войска 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов 12 октября начали бои непосредственно в городе.
BaltNews.lv Форсирование Киш-озера по случаю годовщины освобождения Риги. Реконструкция событий октября 1944 года.
Оставив в июле-августе 1944 года почти половину территории прибалтийских республик, германское командование стремилось во что бы то ни стало удержать за собой город и морской порт Ригу, имевшие стратегическое значение. Недаром штаб-квартира Рейхскомиссариата Остланд под командованием обергруппенфюрера СС и генерала полиции Третьего рейха на оккупированной территории СССР Фридриха Еккельна (повешен в начале 1946 года как военный преступник, участник Холокоста и уничтожения мирного населения в Латвии, Литве, Белоруссии и на Украине – прим. Baltnews) все годы оккупации была расположена в Риге.
В узком проходе между Киш-озером и озером Югла противник создал три узла обороны: один с центром Страздумуйжа, другой – Бурхардмуйжа, третий – в восточной части Чиекуркалнса. Там были установлены проволочные заграждения, прорыты окопы, в подвалах зданий оборудованы огневые точки. Огонь вели одиннадцать немецких артиллерийских батарей. Весь прилегающий район был заблаговременно пристрелян их артиллерией. Железнодорожный и шоссейный мосты через реку Маза-Югла немцы подготовили к взрыву.
Десант Киш-озера
Высадку десанта планировали в ночь на 13 октября. Провести ее решили скрытно, без предварительной артподготовки. Большое значение придавалось обеспечению – разведке, маскировке, артподдержке и проходам в минных полях. О предстоящем форсировании озера вначале знали только командиры дивизий. Никаких переговоров по радио и телефонной связи об этом не велось.
Для десанта требовались плавсредства, а в дивизии их не было. Часть лодок предоставили местные жители Яунциемса. Из досок, бревен, снятых с сараев ворот, сбивали плоты для погрузки техники и снаряжения. Работа продвигалась споро, а за озером, в районе торгового порта слышались взрывы, поднимались клубы дыма. Враг разрушал город, спешил.
Когда приготовления шли к завершению, у некоторых бойцов зародились сомнения: смогут ли они на утлых лодках и плотах преодолеть широкую водную преграду? О машинах-амфибиях бойцам не сообщали до последнего момента – но командование дало 76 плавающих аппарата.Нарышкин: важно помнить об освобождении Европы от нацизма
Немцы не предполагали, что советские войска решатся на форсирование озера, ширина которого в этом место составляет почти три километра, а температура воды тогда была 13 градусов. Удар через Киш-озеро командарм приказал нанести командиру 119-го стрелкового корпуса генерал-майору Никишину. Батарейцы 942-го артиллерийского полка начали обстрел вражеских позиций за протокой Милгравис, стараясь сберечь мост и не допустить врага к Киш-озеру. Немцы не помышляли о контратаке и взорвали мост днем. На берегу, в районе Межапарка, находились обреченные и деморализованные солдаты – большая часть соединений к этому времени передислоцировалась в Задвинье, готовясь откатиться еще дальше на запад.
12 октября в 18:30 наступило время начала операции. Различные плавсредства и амфибии 374-й и 376-й стрелковых дивизий с приданным 285-м отдельным моторизованным батальоном амфибий двинулись вперед. Машины были перегружены, в каждой находилось по 7-8 человек. Когда вошли в воду, борта едва выступали над поверхностью. Удар через озеро оказался для противника неожиданным.
Враг спохватился и открыл беспорядочный огонь из пулеметов, когда амфибии с десантом уже дошли до середины водоема.
BaltNews.lv Форсирование Киш-озера по случаю годовщины освобождения Риги. Реконструкция событий октября 1944 года.
Фактически без потерь удалось его форсировать. К 23 часам был занят весь Межапарк, войска вступили в правобережную часть города. За ту ночь на западный берег было перевезено более трех тысяч человек, несколько орудий и минометов. Не встретив сопротивления, соединения 67-й армии прошли через Межапарк и Чиекуркалнс и вышли к Западной Двине. 2-й Прибалтийский фронт генерала Андрея Еременко, перегруппировавший свои силы к югу от реки, наступал на латвийскую столицу вдоль южного (левого) берега Даугавы.
12 октября в Задвинье были сильные танковые контратаки на ближних подступах к юго-западной части города – сегодня это район Баусского шоссе. В тот же день наступавший в обход столицы с юга 130-й латышский стрелковый корпус под командованием генерал-майора Детлава Браткална перерезал дорогу Рига-Елгава в районе Зандери и станции Олайне. На рассвете 13 октября наступавшие с севера по правому берегу Западной Двины советские бойцы очистили всю правобережную восточную часть Риги.
В честь победы
Вечером 13 октября в Москве был дан салют войскам 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов, овладевшим столицей Советской Латвии. До 15 октября была очищена от немецких войск вся левобережная часть города. Войска РККА, участвовавшие в освобождении города, получили благодарность Верховного Главнокомандующего. Латышскому корпусу Иосиф Сталин также выразил благодарность за помощь войскам, освобождавшим правобережную Ригу. В ночь с 14 на 15 октября немцы оставили Ригу, отведя свои войска за реку Лиелупе и на Тукумский оборонительный рубеж.Заплыв, который спас Ригу: как вспоминали освобождение города от нацистов
Что важно в Рижской операции? Форсирование Киш-озера стало символом успеха всей кампании: солдаты вермахта по духу после поражений под Москвой и Ленинградом, после Курской и Сталинградской битв были уже не те, что в 1939 году в Польше, в 1940 году во Франции и Бенилюксе. Технически немецкая армия к осени 1944 года не показывала превосходства. Красной армии удалось избежать разрушения Риги, сохранить большую часть жилых и общественных зданий и избежать жертв среди мирного населения.
Источник