…Исторически этот самый «Ореховый город» никакой не шведский – первое упоминание о нём датировано 1323 годом, когда князь Юрий Данилович (внук Александра нашего Невского) «…ходиша …в Неву и поставиша город на усть Невы на Ореховом острову» – после чего он и заключит со свейскими послами «Вечный мир». (Получается, город построили непосредственно под мероприятие. ) К слову, «Ореховский мир» и впрямь окажется, практически, вечным – стороны будут придерживаться его условий и после присоединения Новгорода к Московскому царству; всего – около двухсот семидесяти лет.
…Вскоре Орешек отойдёт на кормление литовскому князю Наримунту (который, впрочем, был крещён – и звался Глеб) – потом его захватят шведы – но меньше, чем на год. Упорные скандинавы не прекращали своих попыток на протяжении последующих веков – однако, преуспеют только в Смутное время, когда, в 1612-м, в город войдёт генерал Делагарди – предварительно выморив защитников девятимесячной осадой… Наконец, девяносто лет спустя, к Нотебургу подступит царь Пётр…
Нарва. История и день сегодняшний
(…Как мы помним, двумя годами раньше русские были биты под Нарвой – после чего Карл XII самоуверенно решит, что повторно они сунутся нескоро – и отправится воевать саксонского Августа; причём заберёт с собой практически всю наличную армию. Однако, неутомимый Пётр восстановит силы с рекордной быстротой. )
…Нотебург обеспечивал шведам контроль над Невой и Ладожским озером. (Справедливости ради – не он один; но остальными Пётр Алексеевич займётся позже… Нарва в ближайшей повестке не стояла – видимо, из-за плохих ассоциаций – её возьмут через два года). Тем не менее, царь вполне учёл эффект внезапного и рокового появления Карла во время той прискорбной осады – потому его генералы к концу лета загонят стоявшие в относительной близости (и не слишком многочисленные) шведские войска под защиту стен других крепостей.
…Сам царь сидел (если можно так сказать о Петре!) в Архангельске – и шифровался, старательно изображая подготовку к обороне. (Одновременно с Беломорского моря к Онежскому озеру, прокладывали так называемую Осудареву дорогу – двести шестьдесят четыре километра по лесам и болотам будут пройдены примерно за три недели. В течение войны по этому пути перебрасывали войска, артиллерию – и даже, вроде бы, суда. Позже здесь пройдёт Беломоро-Балтийский канал).
…Итак, к концу сентября русские подойдут под стены Орешка. У Петра было полсотни осадный орудий, двенадцать с половиной тысяч человек – и около двадцати тысяч на подходе. Гарнизон подполковника Густава Шлиппенбаха (брата известного нам генерала) не насчитывал и пятисот солдат – однако располагал ста сорока пушками, и – самое главное – стенами, над которыми русские и шведы изрядно потрудились на протяжении предыдущих четырёх столетий.
…Надо сказать, именно эти стены станут главным камнем преткновения – за десять дней нашим так и не удастся их толком пробить… тем не менее, нетерпеливый царь командует штурм. (Некоторые источники утверждают, что к тому моменту осадные орудия попросту вышли из строя из-за неумелости недоученных русских бомбардиров… с другой стороны, сам Пётр рапортовал: «Артиллерия наша зело чудесно дело свое исправила». К слову, осадные лестницы окажутся на три с лишним метра короче образованного, было, пролома… для атаки будут вызывать добровольцев. )
Нарва: последний островок советской ностальгии или модный объект?
…Однако и некоторые из них не выдержат шведского огня – и побегут во время тринадцатичасового штурма… (Два с половиной десятка трусов будут потом казнены). Подполковник Семёновского полка Михаил Голицын распорядится оттолкнуть лодки от берега – как говорят, в какой-то момент разочарованный Пётр и сам прикажет отступать, но офицер ответит гонцу: «Скажи Государю, что теперь я принадлежу не Петру, а Богу!» Меж тем, на помощь является бесстрашный Меншиков (собрав всех, кого удалось по пути) – у шведов, наконец, сдают нервы… раздаётся барабанный бой; гарнизон капитулирует.
P . S . …При всей ожесточённости и продолжительности, этот штурм стоил русским около шестисот человек убитыми (и двести – шведам). Уцелевшие остатки гарнизона покинут город честь по чести – под музыку, и с развёрнутыми знамёнами. Пётр отпишет: «Правда, что зело жесток сей орех был, однако же, слава Богу, счастливо разгрызен», – и по одному ему известным причинам переименует отвоёванный Орешек в Шлиссельбург (то есть – «Ключ-город»). Вскоре – после постройки Кронштадта – крепость превратится в тюрьму, причём среди её первых узников окажутся сестра царя, Мария, и жена – Евдокия… Впрочем, это – совсем другая история.
Напоследок. 22 октября 1968 года родился Орвилл Ричард Баррелл, более известный как Шэгги (Shaggy), то есть «лохматый» – успешный американский регги-музыкант; создатель самого продаваемого альбома в истории этого направления.
Источник: shatff.livejournal.com
Нарвское взятье: ни мира, ни войны
Взятие государевыми полками в мае 1558 года Ругодива-Нарвы стало переломным моментом в истории Ливонской войны 1558–1561 годов. Зимний 1558 года «наезд» рати под водительством бывшего казанского «царя» Шах-Али и князя М.В.
Глинского на владения дерптского епископа Германа, по существу, был не более чем расширенной и увеличенной версией обычных взаимных «наездов» на русско-ливонском «фронтире», которыми промышляли по старой доброй традиции местные «резвецы» с обеих сторон многие десятилетия. Но со взятием Нарвы всё переменилось. Нельзя не согласиться с мнением отечественного историка А.И. Филюшкина, отметившего, что тогда, в мае 1558 года, «перед Иваном Грозным открылись новые волнующие перспективы. Он осознал, что, захватив города, порты и крепости Ливонии, он получит гораздо больше, чем какую-то дань».
В самом деле, зачем торить новый торговый путь через устье Невы, добиваться всеми правдами и неправдами согласия жадных и скупых ганзейских купцов на открытие здесь «стапеля», строить в местных комариных болотах и лесах гавань, город и крепость для их охраны, укладывая сотнями в могилу посошных мужиков, когда можно взять и сесть уже на всё готовое? Игра стоила свеч, решили в Москве. И с этого момента началась эскалация конфликта, которая привела спустя пару лет к фактической ликвидации Ливонской «конфедерации» и её первому разделу между заинтересованными сторонами. Но всё это ещё было впереди. Пока же вернёмся в конец зимы 1558 года.
С чего всё начиналось
Орденский форпост на русско-ливонской границе город-крепость Нарва был заложен датчанами ещё в XIII веке, а затем продан Ордену вместе со всеми остальными датскими владениями в северной части Эстляндии. Пограничное положение Нарвы обусловило и её особый статус: крепость была своего рода воротами и в то же время местом пересечения торговых маршрутов.
Её значение особенно возросло со второй половины XV века. В это время в русско-ливонских торговых отношениях полным ходом шла «коммерческая революция», главным и наиболее характерным признаком которой стал переход к индивидуальной торговой деятельности и расширение сферы кредитных операций и маклерства. Это существенно расходилось с устоявшейся со времён Средневековья торговой практикой. Купцы и маклеры-посредники с обеих сторон на свой страх и риск всё более и более активно стали заниматься тем, что в ливонских и ганзейских документах того времени получило любопытное наименование «ungewonlicke kopenschopp» — «необычная торговля».
Нарва и Ивангород.
photogoroda.com
Необычность её заключалась не только в том, что изменялся характер и ассортимент товаров, которые готовы были продавать «немцам» русские купцы и торговцы: меха и воск утрачивали свой доминирующий статус в перечне русских экспортных товаров, а вот кожи, сало, лён, пенька, смола, поташ, напротив, выходили на первое место. Нет, суть в том, что к торговле такими товарами массового спроса в надежде на растущую прибыль обращались те, кто раньше ею и не помышлял заниматься: не только горожане, но и средние и мелкие землевладельцы и даже крестьяне. Русский митрополит Даниил с горечью писал, что в его времена, в 1530-е годы, «всяк ленится учитися художествам, вси бегают рукоделия, вси щапать торговании, вси поношают земледелателем».
Расширялась и география мест, где осуществлялась такая торговля: не только оговорённые прежде «стапели», где торговали исстари, но и всякие необычные места — малые города и городки, деревни и сёла, а хоть даже и на берегу реки или прямо с борта судов. Если принять во внимание регулярные торговые санкции, которые вводили ганзейцы и ливонские города против русских, то «необычная торговля» приобрела вдобавок ко всему и чёткий криминальный или полукриминальный окрас. Контрабанда, конечно, рискованное дело, но зато она приносит хороший барыш.
Нарва, которая долгое время считалась своего рода «русскими воротами» Ревеля, в этой «необычной торговле» играла далеко не последнюю и всё возрастающую роль. Дело в том, что Нарва не входила в Ганзу, и запреты и ограничения на торговлю с русскими её не касались. Зато они касались Ревеля. И добрые нарвские бюргеры не могли устоять перед искушением воспользоваться такой блестящей возможностью поправить свои дела. Нарва стала одним из каналов, через который запрещённые к продаже русским оружие, кони и цветные металлы попадали в Русскую землю, невзирая на все запреты.
Заинтересованность в развитии такого рода торговли не могла не породить среди нарвских «лутчих людей» промосковской «партии». Она готова была идти на определённые уступки московитам ради сохранения чрезвычайно выгодной посреднической роли города. Однако подчинённость Нарвы орденскому руководству так или иначе втягивала её в орбиту большой политики Ордена.
А в этой политике с конца XV века мотив «Rusche gefahr», «русской угрозы», играл далеко не последнюю роль. Отсюда и предпринимаемые раз за разом шаги орденских властей, нацеленные на прекращение нарвской «необычной торговли». Тем более, что на этом настаивали те же ревельские ратманы, которым очень не нравилось, что нарвитяне перебивали у них барыши.
Москву такое положение, естественно, не устраивало, и она также раз за разом предпринимала попытки перенаправить торговый поток мимо Нарвы прямиком в русские гавани. И вот в 1531 году у стен Ивангорода — русской крепости, стоявшей на восточном берегу Наровы, как раз напротив Нарвы — пришвартовался амстердамский «купец», шхипер которого имел на руках императорский паспорт и разрешение на торговлю. Голландец нашёл ивангородскую пристань весьма удобной и пообещал явиться сюда вновь, и не один. Это его намерение вызвало серьёзную обеспокоенность и в Нарве, и в Ревеле.
Дальше — больше. В апреле 1536 года из Нарвы сообщали в Ревель, что Московит намерен поручить некоему итальянскому архитектору выстроить крепость в самом узком месте Наровы с тем, чтобы взять под контроль вход в реку, а в Ивангороде уже строится новое здание таможни. К тому же из-за наложенного запрета на вывоз в Россию меди и свинца Московит воспретил торговать с немцами салом, пенькой и коноплёй. Этим немедленно воспользовались шведские купцы, которые, по словам добрых нарвских бюргеров, во множестве везли в Ивангород медь и свинец, обменивая их здесь на русские лён и пеньку. Да и сами ревельцы, жаловались нарвские ратманы, нечисты на руку: сквозь пальцы смотрят на то, как русские и ревельские контрабандисты чуть ли не в открытую, невзирая на очередной запрет, из гавани Ревеля вывозят в больших количествах серу, свинец и медь и доставляют их и в Ивангород, и в русскую гавань в устье Невы.
Первая кровь
В последующие годы ситуация на русско-ливонском пограничье оставалась неустойчивой. Кратковременные периоды улучшения отношений сменялись новым обострением. С конца 1540-х годов тучи сгущались всё сильнее и сильнее. Нараставший кризис в отношениях между Ливонской конфедерацией и Москвой, чётко обозначившийся во второй половине 1550-х годов, не мог не отразиться и на ситуации, складывавшейся вокруг Нарвы.
Ивангородские воеводы жалуются Ивану Грозному на враждебные действия нарвитян. Миниатюра из Лицевого летописного свода
Недружелюбная, мягко говоря, политика ливонских властей по отношению к Москве, серьёзно задевавшая её торговые и иные интересы в регионе, сперва привела к тому, что Иван IV и Боярская дума в апреле 1557 года приняли решение «на Нерове, ниже Иваня города на устье на морском город поставити для корабленого пристанища», одновременно приказав, чтобы «в Новегороде, и во Пскове и на Иване городе, чтобы нихто в Немцы не ездил ни с каким товаром». Разрядная книга уточнила потом эти сведения: город и пристань ставились в десяти верстах (почти 11 км) от Ивангорода «на море для бусного приходу заморских людей». В июле того же года работы завершились. Опыт быстрого возведения крепостей у русских был накоплен к тому времени немалый, да и руководил постройкой новой государевой крепости и «пристанища корабленого» дьяк Иван Выродков — тот самый, который несколькими годами ранее возводил Свияжск на ближних подступах к Казани.
За этим шагом последовал следующий. В начале 1558 года Иван IV не только направил рать под началом бывшего казанского «царя» Шах-Али (Шигалея), князя М.В. Глинского и Д.Р. Юрьева опустошать земли Дерптского епископства, но и наказал окольничему князю Д.С.
Шестунову, который полгода назад охранял строительство крепости в устье Наровы, со своими людьми из гарнизона Ивангорода и местными «резвецами», «охочими торонщики», осуществить набег на орденские земли к северу от Чудского озера. Исполняя царский наказ, в январе 1558 года князь под занавес своего пребывания в Ивангороде «все те (нарвские) места повоевал и повыжег».
Нарвский фогт Э. фон Шнелленберг не оставил без последствий «наезд» князя Шестунова и его «торонщиков». В качестве ответной меры он приказал обстрелять Ивангород из нарвской артиллерии. Увы, лучше бы он этого не делал. Нарвская артиллерия состояла из малокалиберных орудий.
Судя по списку трофеев, взятых потом в Нарве русскими, самыми мощными пушками были 5–6-фунтовые quarter slangen — «четвертьшланги», длинноствольные орудия. Нанести серьёзный урон Ивангороду они не могли, но вот разозлить русского медведя — вполне.
Так и вышло. Правда, не сразу: ивангородские воеводы, памятуя о том, что между магистром и Иваном Грозным идёт переписка насчёт заключения мирного соглашения, не стали торопиться с ответом, но послали в Москву гонца с вопросом — «что делать?». Царь и бояре, посовещавшись, решили для пущего вразумления «немцев» ударить кулаком по столу.
Воеводам было предписано, собрав ратных людей из Изборска, Красного и Вышгорода, отправить их в новый набег. Кстати говоря, он оказался успешным: воеводы четыре дня гуляли по ливонским волостям, вдоволь ополонившись и разжившись «животами», а под занавес наголову побили попытавшийся встать у них на пути ливонский отряд, взяв пленных и четыре пушки. А в Ивангород отправился артиллерийский эксперт, участник казанских экспедиций 1549–1550 и 1552 годов Шестак Воронин. С собою дьяк привёз царскую грамоту с разрешением отвечать неприятелю «изо всего наряду».
Русская артиллерия уже тогда считалась одной из лучших в Европе. Когда ивангородские пушкари начали обстреливать Нарву изо всех калибров, добрые нарвские бюргеры держались недолго и спустя несколько дней, 17 марта 1558 года, запросили прекращения огня и перемирия.
Государевы воеводы согласились с их предложением и дали им сроку две недели, пригрозив, что в противном случае они снова начнут обстрел города. Нарвские ратманы, довольные тем, что им удалось обмануть простодушных русских варваров, решили использовать передышку для усиления обороны своего города и стали бомбардировать Ревель просьбами срочно прислать в Нарву солдат и пушки вдобавок к тем, что уже были отправлены в самом начале кризиса. Собственных сил нарвского фогства (150 всадников) и 60 аркебузиров-hakenschutten во главе с гауптманом Вольфом фон Штрассбургом было явно недостаточно для того, чтобы противостоять русским в случае необходимости. Впрочем, Ревель пообещал отправить в Нарву почти две сотни всадников и ещё три десятка кнехтов — больше у него у самого не было. Ревельский комтур Франц фон Зигенхофен предложил ревельским ратманам срочно купить пару корабельных орудий, schiffern grosse stuck, с тем, чтобы отправить их в Нарву вместе со всадниками и кнехтами.
Ивангородская артиллерия бомбардирует Нарву. Миниатюра из Лицевого летописного свода
Ни мира, ни войны
Пока вокруг Нарвы шли дипломатические (и не очень) манёвры, ливонский ландтаг, напуганный решимостью Московита, думал и гадал, что делать с требованием Москвы выплатить пресловутую «юрьевскую дань» и стоит ли предпринять поход на Ивангород для спасения Нарвы от обстрелов. Ревельские ратманы, кстати, были против такого шага: по их мнению, какой смысл в этой экспедиции, если в русскую гавань в устье Наровы приходят купцы из Брабанта, Англии, Голландии, Шотландии, Дании и Голландии? В конечном итоге решено было всё же попробовать решить дело миром, не доводя до большой войны. В Москву отправился гонец с просьбой от магистра, рижского архиепископа, дерптского епископа и ото «всей земли» «унять рать» и дать «опасную» грамоту посольству Ливонской «конфедерации». Такая грамота была дана, равно как и указание на время прекратить боевые действия на пограничье.
Казалось бы, конфликт исчерпан. Ливонцы признали свою неправоту и как будто готовы были удовлетворить требования Ивана, война вроде бы пошла на убыль и можно было рассчитывать на прекращение кровопролития. Да не тут то было. Ситуация вокруг Нарвы внезапно обострилась.
Сегодня уже и не понять, кто виноват в том, что костёр войны вспыхнул снова, кто подбросил дровишек и плеснул масла на тлевшие угли. Как обычно бывает в таких случаях, стороны обвиняли друг друга в нарушении перемирия. Любопытная деталь: ивангородские воеводы отписывали в Москву, что с первого дня перемирия из Нарвы время от времени продолжали постреливать по Ивангороду и многих людей побили. На претензии же относительно нарушения перемирия нарвские ратманы отвечали, что они тут вовсе и ни при чём, а во всём виноват нарвский «князец», фогт Шелленберг, по чьему приказу и палили пушки.
Терпение Ивана Грозного и без того уже находилось на пределе: союз с ногайским бием Исмаилом против Крыма всё никак не складывался, отношения с Литвой также выстраивались неидеальные, а война с Крымом была далека от завершения. В ответ на воеводскую отписку, что, мол, ругодивцы перемирие нарушают, из наряду по Ивангороду палят и людей побивают, Иван повелел воеводам «стреляти изо всего наряду по Ругодиву».
Ивангород и нарвский замок.
versts.spb.ru
Получив царский приказ как раз под истечение срока заключённого 17 марта перемирия, ивангородские воеводы не заставили себя долго ждать. 1 апреля 1558 года они возобновили обстрел Нарвы — города и замка. «И стреляли неделю (ливонский хронист Й. Реннер называет другую цифру — девять дней) изо всего наряду, — пересказывал потом воеводскую «отписку» неизвестный русский летописец в официальной версии истории царствования Ивана Грозного, — ис прямого бою (обычных пищалей) из верхнево (навесным огнём, используя мортиры) каменными ядры и вогнеными, и нужу им (нарвитянам) учинили великую и людей побили многых».
О том, что новая русская бомбардировка оказалась для добрых нарвских бюргеров весьма и весьма «нужной», говорят и ливонские источники. Уже на следующий день после возобновления канонады нарвские ратманы отписывали магистру, что русские ведут постоянный обстрел города и замка, не останавливаясь ни на час, днём и ночью, из полушлангов, фальконетов и серпентин (halbe schlangen, falkonetten und serpentine — орудий калибром от 12 до 2–3 фунтов), а также из мортир (тех самых «верховых пушек» — morseren), метавших большие и малые ядра, свинцовые и каменные. Некоторые из них весили, в пересчёте на русский вес, пуд с четвертью (около 20,5 кг). Надо полагать, что в данном случае речь шла как раз именно о мортирах.
В канун Пасхи, которая пришлась в том году на 10 апреля, бомбардировка достигла апогея. Й. Реннер писал в своей хронике, что 7–8 апреля на Нарву падало по 300 «больших ядер» (grote kugeln).
Одним лишь обстрелом Нарвы русские воеводы не ограничились. Выполняя наказ Ивана Грозного, они блокировали Нарву со стороны моря и беспрестанно посылали отряды на левый берег Наровы, чтобы опустошить окрестности города. Очень скоро Нарва стала испытывать нехватку провианта и фуража.
По всеобщему тогдашнему мнению, немецкие ландскнехты были, конечно, хорошими солдатами, но не на пустой желудок. Вдобавок ко всему в нарвской казне было пусто, и платить жалование наёмникам было нечем. После долгих споров в нарвской ратуше промосковская «партия» одолела своих оппонентов. По сообщению русского книжника, который писал свою летопись, явно имея перед глазами воеводские отписки, в «Великую субботу (9 апреля) выехали к ним (ивангородским воеводам) ругодивские посадники (бургомистр И. Крумгаузен и ратманы) и били челом воеводам, чтоб им государь милость показал, вины им отдал и взял в свое имя», а «за князьца (то есть за Шнелленберга) оне не стоят, воровал к своей голове, а от маистра они и ото всей земли Ливоньской отстали».
Нарвские ратманы бьют челом Ивану Грозному. Миниатюра из Лицевого летописного свода
В самом деле, жившим с посредничества в торговле между русскими и ливонскими купцами нарвитянам совсем не улыбалось быть вконец разорёнными, а то и убитыми. Помощи же от их господина, магистра В. фон Фюрстенберга, всё не было и не было. Ратманы решили, что в сложившейся ситуации возобновить переговоры с русскими и послать посольство в Москву на предмет обсуждения условий перехода под высокую руку Московита будет наилучшим выходом.
Итак, быстро договорившись об условиях прекращения огня, дав заложников в знак своих добрых намерений, нарвитяне отправили в Москву посольство во главе с бургомистром И. Крумгаузеном. Выбор Крумгаузена в качестве главы посольства вряд ли был случайным.
Нарвский бургомистр являлся другом и торговым компаньоном знаменитого протопопа Сильвестра и его сына Анфима, «большого» государева дьяка, весьма, кстати, удачливого коммерсанта и одновременно таможенного чиновника в Смоленске. Одним словом, можно было рассчитывать, что Крумгаузен (судя по всему, именно он и был главой промосковской «партии» в нарвской ратуше), используя свои связи, сумеет добиться для Нарвы мягких условий замирения и особых преференций. А может, чем чёрт не шутит, и статуса русского «стапеля»? В общем, стоило рискнуть.
Источник: warspot.ru
Нарва
На́рва (эст. Narva ) — город в Эстонии. Городской муниципалитет, третий по численности населения город страны и самый крупный город уездаИда-Вирумаа. Преимущественно русскоязычный. Имеет богатую историю как центр Принаровья и большое политическое и экономическое значение для современных российско-эстонских отношений. Население — 53 953 человека (на 1 января 2022). [7]
Нарва расположена на левом берегу реки Нарва (Нарова), в 12 км от устья, на границе с Россией напротив Ивангорода, в 20 км от Кингисеппа, в 152 км западнее Санкт-Петербурга и в 210 км к востоку от Таллина. Остров Кренгольм на реке Нарва (Нарова), входящий в состав города и на котором располагается знаменитая Кренгольмская мануфактура, является самым восточным островом Эстонии [8] . Самая восточная точка страны находится на территории Липовой ямки у реки.
- Среднегодовая температура воздуха — 4,9 °C
- Средняя скорость ветра — 3,8 м/с
- Относительная влажность воздуха — 80 %
Важную роль в истории Нарвы сыграло её приграничное расположение [9] . В начале XIII века северную Эстонию захватили датчане, вплоть до естественного географического рубежа — реки Наровы.
В датской поземельной книге 1241 года упоминается селение Narvia на месте части территории современного города. В древнерусских источниках укреплённое поселение впервые упоминается Новгородской I летописью под 1256 годом:
«В лѣто 6764. Приидоша Свѣя и Емь и Сумъ и Дидманъ со своею волостью и множество рати и начаша чинити город на Наровѣ»
Под 1344, 1420, 1444 годами в той же Новгородской первой летописи, а также в «опасной грамоте» новгородских наместников ганзейским послам в Дерпт 1417 года, это поселение называется Ругодивом [11] [12] [13] .
В 1492 году для борьбы с Ливонией великий князь московский Иван III построил напротив Нарвы (Ругодива [14] [15] [16] ) Ивангородскую крепость [17] . Во время Ливонской войны Нарва была взята русскими войсками 11 мая 1558 года. Царь Иван Грозный планировал сделать Нарву крупным торговым и военным портом Руси на Балтийском море.
В городе были построены православные храмы, за 23 года русского правления в него переселились немало русских купцов и ремесленников. Нарвская торговля с городами Северной Германии, Дании, Голландии, Франции и Англии стала очень прибыльной и быстро развивалась.
Однако для Шведского королевства и Речи Посполитой появление русских в Балтийском море было крайне нежелательным, из-за чего оба государства вступили в войну. В битве под Венденом на ливонском театре военных действий наступил перелом. В августе 1579 года шведы предприняли первую попытку овладеть Нарвой, но отступили, потеряв около 4000 человек. Во время осады 1581 года шведам, однако, удалось овладеть городом, после чего в нём было вырезано около 7000 русских горожан.
В 1590 году Нарва вновь осаждалась русской армией. В 1595 году между Россией и Швецией был заключён Тявзинский мир, по которому Россия навсегда отказывалась от притязаний на города Нарва и Ревель, но получала все земли восточнее реки Наровы [18] .
С попытки отвоевать Нарву Пётр I начал Северную войну. Русская армия осадила город, но 19 (30) ноября 1700 года была разбита шведскими войсками (см. Битва при Нарве). Лишь 9 (20) августа 1704 годарусские войска взяли Нарву. В результате Северной войны Эстляндия и Лифляндия отошли к России, что было закреплено Ништадским мирным договором 1721 года.
В 1719 году была образована Ревельская губерния, при этом Нарва осталась в Петербургской губернии. Позднее Нарва была выведена из губернского подчинения, а с 1802 года вновь вошла в состав Петербургской губернии [19] .
После основания крепостей Кронштадт и Свеаборг Нарва утратила своё стратегическое значение. К середине XIX века Нарва стала крупным центром текстильной промышленности благодаря основанию А. Л. Штиглицем суконной и льнопрядильной фабрик, а также возникновению Кренгольмской мануфактуры. Среди учредителей мануфактуры были: Людвиг Кноп, Козьма Терентьевич Солдатенков, Алексей Иванович Хлудов, Ричард Васильевич Барлов, Эрнст Федорович Кольбе [20] .
В 1870 году через город прошла Балтийская железная дорога, соединившая порты Ревель и Балтийский порт на Балтике с Санкт-Петербургом и линией Николаевской железной дороги. Были построены железнодорожная станция и мост через Нарову.
После свержения Временного правительства Нарвская городская управа продолжила переговоры уже с правительством Советской России и 14 ноября 1917 года направила в Петроград прошение о выделении Нарвы из состава Ямбургского уезда и передаче её в Эстляндскую губернию. 16 ноября 1917 года просьба была удовлетворена [19] .
После поражения Германии в Первой мировой войне Красная армия 28 ноября 1918 года захватила Нарву, а затем развернула наступление вглубь Эстонии. В Нарве, занятой красными, была провозглашена Эстонская Советская республика (т. н. Эстляндская трудовая коммуна), просуществовавшая 52 дня [21] [22] [23] [24] . 19 января при поддержке Антанты вооружённые силы Эстонской Республики и русский Псковский добровольческий корпусвзяли Нарву. По мирному договору между Советской Россией и Эстонией, подписанном 2 февраля 1920 года в Тарту (Юрьеве), Нарва осталась в составе Эстонии [25] .
6 августа 1940 года Нарва как часть Эстонской ССРбыла присоединена к СССР [26] (в современной Эстонии и некоторых других странах этот день считается началом советской оккупации [27] [28] [29] [30] [31] ).
Во время Второй мировой войны 17 августа 1941 года была оккупирована германскими войсками. Освобождена в ходе Нарвской операции. Во время войны Старый город был сильно разрушен в ходе действий советской авиации, а также при отступлении немцев их специальными сапёрными командами [32] . После войны Нарва, как и Таллин, входила в число 32 городов, взятых на учёт Госкомитетом по делам архитектуры СССР. Несмотря на планы по восстановлению старого города, разрушенные здания не были законсервированы и в начале 1950-х началась расчистка территории под строительство типовых домов [33] . Часть зданий впоследствии всё же была восстановлена: Ратуша (в которой располагался Дворец пионеров, а на третьем этаже находился фотокружок), Ливонский замок с башней Германа (сейчас там расположен Нарвский музей), дом Офицерского собрания и другие. Всего сейчас сохранилось 16 зданий Старого города, в том числе и большая часть здания Владимирской церкви (сейчас там отделение детской стоматологии), некоторые из этих зданий находятся под защитой государства [34] .
При распаде СССР в 1990—1991 гг. в эстонской части Принаровья (Ида-Вирумаа) распространялись идеи о провозглашении Нарвской республики (Принаровской ССР) [35] .
Летом 1993 года по решению городского совета в Нарве (а также в Силламяэ) был проведён референдум об автономии. По официальным данным, большинство поддержало автономию; однако присутствовали заявления о фальсификациях [36] .
В 1897 году родным языком у 44,1% жителей города был эстонский, 43,5% — русский, 6,0% — немецкий, 2,8% — идиш [37] .
По результатам переписи 1934 года, население Нарвы распределялось по этническим группам следующим образом (включая Ивангород): эстонцы — 64,8 %; русские — 29,7 %; немцы — 2,1 %; евреи — 0,8 %; остальные — 2,6 %.
Однако в 1944 году штурмующими Нарву советскими войсками, а также отступающими немецкими войсками 98 % зданий города были разрушены (по мнению некоторых историков, 85 % от этого числа приходится на долю советской армии, 15 % на долю немецких войск) [38] . Большинство строений Старого города Нарвы после войны так и не были восстановлены, а большинство коренного населения было вынуждено бежать из города или погибло. Те, кто остался в городе и его окрестностях до января 1944 года (около 20 тысяч человек), были эвакуированы немцами под угрозой расстрела, так как жители не хотели уезжать. Это произошло до 6 марта, когда началась массированная бомбардировка позиций немецких войск, включая Нарву [38] . В память об этих событиях в Нарве установлен памятный камень недалеко от городской поликлиники (в Старом городе).
Сразу после войны происходит быстрая русификация Нарвы, куда в массовом порядке прибывают поселенцы из внутренних областей России, отстроившие город фактически заново, и уже к переписи 1959 года эстонцы составили лишь 11,3 % от населения Нарвы. К концу XX века удельная доля эстонцев в городе снизилась до 3,9 %.
В 2008 году, по данным Нарвского департамента развития и экономики, представленным в сборнике «Нарва в цифрах 2008», доля русского населения составляла 80,1 %, доля эстонского — 3,9 % [39] . На 1 января 2009 года население города Нарва составляло 66 151 человек (5 % населения страны), на 1 января 2014 года — 62 078 человек. Площадь города — 84,54 км². Плотность населения — 810,5 чел/км².
На 1 января 2009 года в городе проживали:
-
(53,3 тыс.) — около 80,9 % населения города, (2,6 тыс. человек) — около 3,9 %, — около 2,55 %,
- другие национальности (белорусы, татары, армяне, немцы, финны и др.) — 2,65 %.
По данным переписи населения 2011 года в городе проживало 58 663 человека, из них 51 434 человека (87,68 %) — русские, 3 031 человек (5,17 %) — эстонцы, 4 138 человек (7,05 %) — другие национальности. [4]
На 1 января 2014 года в Нарве всего проживало 62 000 человек, из них граждан Эстонии 46,7 % (29 000 человек), граждан России — 36,3 % (22 600), лиц без гражданства — 15,3 % (9500) [40] .
В последние годы численность населения города снижается. По состоянию на 1 января 2022 года в городе проживали 53 953 человека [7] . По состоянию на 1 января 2021 года доля населения старше 65 лет в структуре населения города составляла 25,8 % населения (13 920 человек), а доля населения младше 14 лет составляла 13,17 % (7 103 человек) [7] .
Русский язык является основным средством общения. В официальной сфере также в основном используется русский язык. В прошлом велико было значение немецкого и шведского языков.
Школы Нарвы, кроме одной — русскоязычные, но правительство Эстонии в 2007 учебном году начало постепенно переводить обучение в старших классах русских школ на эстонский язык — 60 % на эстонском и 40 % на русском. Данным нововведением правительство хочет улучшить показатели поступления русскоязычных учеников в эстонские ВУЗы. В городе действует отделение Союза объединения российских соотечественников в Эстонии и Эстонский республиканский союз граждан России.
Число жителей на 1 января каждого года:
Число рождений:
Число смертей:
Число учеников в школах:
В советское время главными отраслями промышленности города были: энергетическая, текстильная, производство стройматериалов, машиностроение. В Нарве располагалось одно из крупнейших хлопчато-бумажных предприятий СССР — Кренгольмская мануфактура, в настоящее время почти не функционирующее. Близ города построены Прибалтийская и Эстонская ГРЭС, работающие на местных сланцах. Имелись заводы, комбинат стройматериалов, литейно-механический завод, предприятия деревообрабатывающей и пищевой промышленности, в настоящее время также закрыты.
Из образовательных учреждений имеются центр профессиональной подготовки, Нарвский колледж Тартуского университета, Эстоно-Американский бизнес-колледж (до 2013 года), Нарвский профессиональный учебный центр. Заслуживают внимания Нарвский музей в замке и Художественная галерея.
Экономическую основу Нарвы и сегодня составляет энергетика. Энергетический комплекс Нарвских электростанций является крупнейшим работодателем, где работает около 600 человек.
Традиционными для Нарвы являлись также деревообработка, производство мебели, стройматериалов, в настоящее время из-за ненадобности закрыты.
В Нарве до сих пор хорошо развито швейное производство, металлообработка, изготовление контрольно-измерительной и медицинской аппаратуры, а также различного промышленного оборудования.
Наряду с крупной промышленностью действуют и предприятия малого и среднего бизнеса, среди которых наибольшее развитие получили торговые, обрабатывающие и предприятия сферы обслуживания. Общее количество зарегистрированных в Нарве предприятий — более двух тысяч.
Предприятия с численностью работающих до 80 человек составляют основную массу (95 %) действующих в городе предприятий, при этом 79 % составляют предприятия, на которых численность работающих не превышает 10 человек.
Нарва предлагает фирмам и предприятиям хорошие условия для их деятельности: в городе имеется достаточное количество компактно расположенных производственных площадей, квалифицированная рабочая сила, внутригородская граница с Россией и прямое сообщение с крупнейшими городами Эстонии, Санкт-Петербургом, Москвой, Ригой и Псковом.
Средняя брутто-зарплата:
В 2019 году муниципалитет Нарва занимал последнее место по величине средней брутто-зарплаты среди 79 муниципалитетов Эстонии [42] .
Источник: ru-wiki.org