Скажите, плиз, сколько % населения Латвии владеет русским и сколько английским? Спасибо
Про русский я видел цифру что-то около 90 процентов.
Про английский не знаю, но точно меньше.
Кэролайн 6 (17518) 3 14 40 10 лет
русский 81,2 % процента населения страны
Похожие вопросы
Так сразу сложно ответить, думаю нет. Государственный язык Латышский а значит так или иначе в любой профессии с ним придется столкнуться.
кто живёт в Риге,Плявиняс,Елгаве,Екабпилсе,Ливаны,Даугавпилс,Краслава,Резекне-умеют
а кто в деревне типа Лимбажи-абсолютно нет
у нас он необходим, Европа как никак, страна маленькая и это латышский можно в ж?пу себе засунуть, вот и спасаемся русским и английским что бы перспективней будущее было ) к примеру у меня сестра работает в Латвии но всё у неё там на английском, а в россии проще, там один язык:)
О ЗАПРЕТЕ РУССКОГО ЯЗЫКА НА РАБОЧИХ МЕСТАХ В ЛАТВИИ! | КРИМИНАЛЬНАЯ ЛАТВИЯ
Она как была дурой так и помрёт.Почитал историю.У меня латыш коллега и мы на эту тему спорим постоянно.Потому и по гуглу полазил и по книгам.Выесняется что они никогда не были здесь хозяеваями кроме при нацистах.И то так в скобках.Они даже кофе пьют потому что видали что так их хозяева делали.И латвия давно уже не латышская.Тут как и всегда запад управлял.Так же как и в 40 годах это запад здал польшу прибалтику.Они думали от Сталина и Гитлера откупиться таким образом.А в латвии НИКОГДА не будет ботрачные латыши хозяева.Онине умеют ничего делать кроме как заниматься землиделием.И на самом деле забываем что некоторые русские на латышках женаты и замужем то получается ещё припеши %.Так что давно тут уже 50 на 50.Статистку почитал там ужас что творилось.Книга есть такая Фашизм в латвии.Стучали по чёрному.Детей заставляли работать по 18 часов.Которые были им сданы на прокат фашистами.Да вспомним поговорку что для латыша лучший обед другой латыш.Есть такая вот поговорка.
во многих интернетниках телефоны серые (левые, т.е. партии для других регионов, но там не сбытые) — вних как правило русского нет.
Чтоб сделать внятный профессиональный перевод по узкоспециализированной тематике (я так понимаю там психология, педагогика и чё-нить ещё такое) лучше обратиться к хорошему лингвисту, который в теме или переводчику, специализирующемуся по данной тематике. Думаю оба будут не бесплатны.
Горе-переводчиков, выучивших язык по фильмам, тырнетам да общению с носителями языка в пабах да на грядках — тут пруд пруди.
УКРАИНКА О РУССКОЯЗЫЧНЫХ И РУССКОМ МИРЕ В ЛАТВИИ! | КРИМИНАЛЬНАЯ ЛАТВИЯ
Русские в Латвии
На днях Министерство культуры Латвии опубликовало доклад, посвящённый тому, насколько по-разному проживающие в стране латыши и русские воспринимают как современный мир, так и события истории.
То, что многие представители русской общины до сих пор не разделяют установок официальной идеологии, власти страны воспринимают, как источник угрозы. А потому в латвийском Минкульте предложили план действий по «перекодировке» русскоязычного населения республики. Местных русских хотят как можно надежнее «интегрировать» – а по факту ассимилировать. Беда лишь в том, что план такого рода – далеко не первый, ассимиляционная деятельность ведется уже многие годы. И постепенно приносит плоды.
Государственные органы Латвии беспокоит тот факт, что многие представители русскоязычной общины (составляющей около 35 процентов населения государства) всё ещё отказываются считать годы, проведённые республикой в составе СССР, «эпохой оккупации», а советских солдат воспринимают, соответственно, не «оккупантами», а освободителями.
«В латвийском обществе по-прежнему самый высокий конфликтный потенциал сохраняют темы советской оккупации и Второй мировой войны. В латышской и русскоязычной среде наблюдаются значительные различия в отношении к этим историческим событиям, что способствует различным представлениям об основах латвийской государственности и геополитической ориентации», – бьют тревогу в Минкульте.
Там разработали «План развития сплочённого и граждански-активного общества на 2022−2023 годы», утверждённый правительством. В этом «Плане» указывается, что большая часть общества «недостаточно знает латвийскую историю до ХХ века и не в состоянии выразить своё мнение о событиях, сформировавших западную идентичность страны, её принадлежность к европейскому культурному пространству и представление о народе и государственности Латвии».
Как указывает Минкульт, «для создания объединяющей социальной памяти в дискуссиях населения рекомендуется развивать интерес к истории – с использованием интерактивных элементов, например, музеев». Предлагается «способствовать сотрудничеству и коммуникации между поколениями для улучшения знаний о своих корнях, освещать историю краёв, городов и других территориальных единиц».
Также план Министерства культуры включает меры по «обеспечению регулярного изучения и проверки исторических фактов, дальнейшему информированию общественности о трагических событиях Второй мировой войны, включая мероприятия памяти жертв оккупационных режимов». К реализации данного плана мероприятий будут привлечены «специалисты в области истории», и «профессионалы из других областей, в том числе киноиндустрии». Ожидается, что «дополнительный вклад в развитие сферы социальной памяти внесёт компетентностный подход к образованию, реализуемый Министерством образования и науки и предусматривающий введение в качестве обязательного для изучения в 4-6-х классах предмета «Обществознание и история»». В Минкульте указали, что «целью плана является обеспечение развития национального, основанного на солидарности, открытого и граждански активного общества – путём реализации трёх направлений: национальная идентичность и принадлежность, культура демократии, инклюзивное гражданство и интеграция».
Тут стоит напомнить.
«Перековку» русской общины власти Латвии начали ещё в 90-х – после того, как убедились, что вышвырнуть всех «инородцев» из страны не получится. В 1991-м более 700 тысяч человек получили унизительный статус «негражданина», русских начали «вычищать» из системы государственного управления, а их язык провозгласили «иностранным».
Столкнувшись со столь мощным давлением на национальной почве, многие уехали, но многие и остались. На первых порах сплочённости русской общины Латвии очень способствовал низкий интеграционный потенциал латышской культуры, а также ярко выраженная «закрытость» латышского сообщества, традиционно подозрительно относящегося к «чужакам».
Проще говоря, если на Украине тамошним русским было весьма просто переписаться в «украинцы», то в Латвии стать «латышом» чрезвычайно сложно – тебя никогда до конца не примут, как своего. Но в 2004 году Латвия вступила в Евросоюз. И у тех представителей латвийского русского сообщества, кто устал чувствовать себя изгоем, появилась возможность идентифицировать себя в качестве абстрактных «европейцев». А многие из них переместились в страны Западной Европы и физически.
В 2018 году – со второго раза! – власти добились своей цели и «додавили» русские школы. Тем самым они подорвали механизм воспроизводства общины и обрекли её на постепенное угасание и размывание. Тем более что у властей нашлись многочисленные добровольные помощники – увы! – в среде самих русских.
Проживающий в Латвии журналист Евгений Лешковский говорит, что в настоящее время политику ассимиляции в стране проводят не только националистические правящие партии, но и обычные папы и мамы, которые зачастую уже сами основательно подзабыли, что они русские. Лешковский, по его словам, часто спрашивал у таких родителей – а почему они в 2017-18 гг. не выходили на защиту русских школ, приговоренных правительством к олатышиванию? «Как правило, слышал в ответ одно и то же: мол, все эти акции нужны отдельным партиям, а не нам, не нашим детям, не учителям.
И такие ответы звучали достаточно часто. И сегодня родители никак не заботятся о том, чтобы их дети сохранили свою русскую национальную принадлежность. Оправдывая это тем, что мир изменился, и молодые люди смотрят не в сторону России, а в сторону Запада. Понятно, им нужнее сегодня английский.
Русские книги остались только у бабушек и дедушек, ведь интернет и гаджеты – все на английском. Поэтому и логичнее быть «человеком мира», но уж никак не «узконаправленным» русским», – с горечью пишет Лешковский.
В свою очередь, бывший активист Штаба защиты русских школ Дэги Караев отмечает, что такие «интегрированные русские» зачастую становятся большими латышскими националистами, чем сами латыши.
«Я, занимаясь по долгу службы внедрением компьютерных программных решений, замечаю переписку клиентов с обслуживающей организацией. И вижу: организация готова общаться с клиентом на удобном для них языке, с русскими – на русском, с латышами – на латышском, а с иностранцами – на английском.
Так вот, русские клиенты, хотя этого никто не требует и не просит, чуть что – перестраиваются на латышский. Зачастую делая это совершенно безграмотно и коряво, искренне полагая, что так будет правильнее и политкорректнее – даже тогда, когда, скажем, Алексей пишет Сергею. И эти люди сами же, своими же руками снижают важность родного языка в коммуникационном пространстве, в собственном обществе. Якобы Латвия – страна латышей, значит, и мы, став её гражданами, стали латышами. И очень часто в Латвии приходится слышать от русских: «Мы живем в Латвии и мы – латыши», и они даже подчеркивают, что в паспорте молодая женщина Елена написана как Хелена, а Ольга – Хельга, и так далее», – отмечает общественник.
Таких примеров много.
Можно констатировать, что русская община Латвии пережила моральный надлом. Если в 2003-2004 гг., когда власти пытались в первый раз «прихлопнуть» русскоязычное образование, на митинги протеста выходили десятки и сотни тысяч человек, то в 2017-18-м, когда попытка повторилась – вышли уже десятки и сотни.
Люди так долго жили в условиях каждодневной обработки мозгов на тему, что «в Латвии нужно учиться на латышском», что искренне в это поверили. Притом что самые пассионарные представители русской общины Латвии давно разъехались по другим странам. Остались люди в массе своей социально малоактивные и крайне не склонные к борьбе за свои права.
К тому же открытое отстаивание своего мнения, борьба за русские школы, как показали события последнего времени, чреваты неприятностями – вызовом на допрос в Службу государственной безопасности, а то и уголовным делом. Психологически комфортнее чувствовать себя на стороне победившего большинства, а не недовольного меньшинства.
В прошлом году президент Латвии Эгил Левитс разработал и представил обществу свои поправки к акту «Основные направления государственной политики в области государственного языка». Суть данных поправок сводится к максимальному вытеснению из повседневного обихода в Латвии русского языка.
В частности, Левитс потребовал запретить частным предприятиям требовать знания русского у соискателей трудовых мест. В связи с этим работающий в Европарламенте юрист-правозащитник Алексей Димитров отмечает, что властям под силу ещё больше усилить этническое давление. «Ещё как можно!
Можно, например, вообще закрыть школы нацменьшинств и перевести их полностью на латышский язык уже с первого класса. Можно ввести требование не учитывать знание русского языка при приеме на работу в частные фирмы. И тогда может сложиться ситуация, при которой русские работодатели будут вынуждены брать на работу людей, не знающих русского языка. Даже если они сами латышским не особо владеют, у них будут формироваться латышскоговорящие коллективы», – предрекает юрист.
По его словам, в русской общине Латвии ныне царят упадок и уныние – люди либо уезжают, либо ассимилируются, либо уходят во «внутреннюю эмиграцию». Юрист не исключает, что, если ещё немного «дозакрутить гайки», то, наконец, исполнится мечта националистов: латышская Латвия – небогатая, малолюдная, но, главное, «своя».
Что характерно, за эту мечту радеют не только латыши, оставшиеся в Латвии, но и разъехавшиеся на заработки по другим странам. «Если задача – вернуться к довоенной Латвии, то это осуществимо. В 1935 году здесь было около 10 процентов русских и, похоже, дело идёт к тому же. Предпосылок к протестам я не вижу, значит, количество русских жителей при помощи разных способов будет уменьшаться.
Для многих латышей – это вовсе не трагедия. Посмотрите на результаты голосований на выборах на заграничных участках. Националистов поддерживают многие. Некоторые говорят, что хотят вернуться на старости лет на родину. Пусть она будет пустая и небогатая, зато латышская, это их мечты о родине», – отмечает Алексей Димитров.
Он констатирует, что пока ещё русская община Латвии существует – о чём свидетельствует массовое возложение цветов к памятникам советским воинам 9 мая. «Но надолго ли её хватит? Лет на десять?
С учетом эмиграции, ассимиляции, маргинализации… Возложить цветы раз в год к памятнику проще, чем регулярно участвовать в политических или общественных движениях и пытаться менять правила игры. Насчет сохранения русскости – практика показывает, что по большому счету это не получается, если нет общественных институтов, где её необходимо использовать.
Надо смотреть на вещи реально. Это, кстати, нередко помогает решать проблемы. Не стоит рассчитывать на защиту международных игроков. Никто не даст права людям, которые их не просят. Не просят – значит, не нужны», – жёстко заключает Димитров.
Не стоит забывать, что уже давно вступают в жизнь дети «реформы-2004», отучившиеся в «полурусских» школах. Это люди со смещённой идентичностью, уже не вполне, а то и совершенно не считающие себя русскими. «Русские живут в России, а здесь в Латвии мутит воду пятая колонна», – вот мнение типичного выпускника школы с билингвальной моделью обучения. Поскольку же государство, как это предусмотрено принятым в 2018 году законом, окончательно перевело школы нацменьшинств на латышский, процесс форматирования мозгов местных русских, многих из которых сейчас, увы, можно называть «бывшими русскими», скоро уже почти завершится. Если поговорить с молодыми русскими Латвии, то окажется, что многие из них ни разу в жизни не бывали в России. Это для них Terra Incognita, малопонятная «тёмная зона», где «кровавый режим» угнетает «борца за свободу Навального».
В то же время инстинкт выживания диктует необходимость слияния с массой «лояльных граждан Латвии». И это не мимикрия, а полное принятие официальной идеологии. Человеку и без того трудно жить в состоянии «внутренней эмиграции», а тут ещё каждый, кто живет в Латвии последние тридцать с лишним лет, подвергается мощной мозговой промывке.
Естественно, многим хочется покинуть ряды угнетаемого «меньшинства» и раствориться в торжествующем «большинстве». Полностью же слиться с латышской средой им мешает только распространенная в ней ксенофобия. Ибо даже самый «лояльный» русский, стоит ему высказать мнение, хоть на йоту отклоняющееся от «генеральной линии», рискует немедленно заработать клеймо «оккупанта», «ватника» и «урлы» (распространенная в Латвии презрительная кличка русских) и получить недвусмысленный совет: «Чемодан – вокзал – Россия»…
ИсточникКак изменилось положение русского языка в мире за последние 30 лет
Ознакомиться с полной версией Индекса положения русского языка в мире можно здесь.
Do you speak по-русски?
Самыми популярными языками коммуникации без всяких неожиданностей стали английский и китайский. На них говорят 1,3 и 1,2 млрд человек соответственно. Далее с результатом в 600 млн и 543 млн спикеров расположились хинди и испанский. После арабского, бенгали и французского, на 8 строчке рейтинга, находится русский язык и 258 млн говорящих на нем человек. Замыкают топ лидеров португальский, урду, немецкий и японский языки.
Одним из ключевых показателей функционирования языков на мировой арене является их использование в качестве официальных и рабочих в международных организациях.
В контексте дипломатических, экономических и культурных связей русский расположился на четвертом месте рейтинга. Он является официальным или рабочим языком общения в 15 крупнейших международных организациях, уступая английскому, французскому и испанскому. В их число входят ООН, ВОЗ, МАГАТЭ, ЮНЕСКО и многие другие.
2,5% жителей интернета
116,3 млн человек — именно столько носителей русского языка пользуются интернетом. Цифра внушительная, но все-таки этот показатель позволил занять только 9 строчку рейтинга. Общая доля русскоязычных пользователей всемирной Сети не превышает 2,5%. Верхние строчки рейтинга занимают англоязычные пользователи — их почти 26%, на китайском и испанском языках в интернете изъясняются 19,4% и 7,9% соответственно. Арабский, хинди, португальский, французский, японский хоть и опередили русский язык, но их показатели ненамного выше.
«В современном мире мы не могли не учитывать такие критерии как количество пользователей интернета, количество ресурсов в интернете, публикации в международных базах данных, количество СМИ на языке, — говорит ректор Государственного института русского языка им. А.С. Пушкина Маргарита Русецкая. — Все это — показатели глобальной конкурентоспособности языка».
Положение русскоязычных СМИ
Второй год подряд русский никому не уступает свою 7 строчку в рейтинге языков по количеству выходящих на них СМИ. С результатом 32,5 тыс. изданий наш язык потеснили английский (735,3 тыс.), французский (443,2 тыс.), испанский (121,5 тыс.), немецкий, (104,3 тыс.), португальский (53,5 тыс.), японский (33,1 тыс.). При этом весьма распространенные китайский и арабский оказались на 8 и 9 строчках с результатом 25,6 тыс. и 7,7 тыс. изданий соответственно.
На постсоветском пространстве медийные успехи более внушительные. За последние 30 лет доля русскоязычных изданий в странах СНГ значительно увеличилась. В Казахстане доля (правильнее говорить именно о доле на национальном рынке СМИ, а не о количестве) выросла на 7%, в Киргизии на 9,4%, на Украине на 19,3%, почти на 59% в Белоруссии, на 80% в Азербайджане. Рекордные 86,6% и 147,8% исследовали зафиксировали в Туркменистане и Таджикистане соответственно.
Самая высокая доля русскоязычных СМИ зафиксирована в Белоруссии. За три десятка лет их доля увеличилась с 51% до 81%. Три бывшие советские республики демонстрируют снижение доли периодики на русском языке. В их числе Молдова с рекордным снижением с 50% до 18%. С 35% до 18,5% и с 16% до 13% сократилась доля СМИ в Латвии и Армении соответственно.
При этом уменьшение доли изданий на русском языке не всегда говорит об уменьшении их количества. Так, в Латвии их число фактически увеличилось со 147 до 338 штук, а в Армении — с 52 до 89 изданий.
Место в научном мире
В самых известных международных базах научных публикаций Web of Science Core Collection и Scopus русский язык стабильно находится на пятом месте и, кажется, не собирается сдавать позиций, чего не скажешь о нашем ближайшем соседе, французском языке, который всего за год потерял около 20% публикаций: показатели упали с 37,3 тыс. до 30,7 тыс. новых статей. В 2021 году на русском языке было сделано 37,3 тыс. публикаций. Традиционно наибольшее количество статей, 6,8 млн, англоязычные. На китайском языке чуть больше 108 тыс. публикаций, на испанском и немецком — 67,7 тыс. и 51,6 тыс. соответственно.
В национальной науке Белоруссии, Казахстана, Узбекистана, Киргизии, Таджикистана, Азербайджана русский язык играет куда более весомую роль и остается одним из ведущих языков даже в публикациях, индексируемых в международных базах данных. При этом Белоруссия является абсолютным лидером по количеству публикаций на русском языке практически во всех областях.
В гуманитарных науках, например, более 70% научных работ белорусских ученых опубликованы на русском языке. Исключение составляют только науки о Земле — в этой области лидером по количеству публикаций на русском, 27,4% от общего числа, является Азербайджан. На Украине по-прежнему высока доля научных публикаций на русском языке. Относительно небольшая доля публикаций на русском языке в Грузии, Латвии, Литве, Эстонии.
Российские вузы на постсоветском пространстве
Русскоязычное высшее образование на постсоветском пространстве считается престижным. Уже многие годы студенты из Казахстана составляют пятую часть всех иностранных студентов российской высшей школы. За последние 10 лет количество учащихся из Узбекистана увеличилось в 6 раз, из Туркмении и Таджикистана — в 5 раз. Меньше всего среди иностранных студентов в российских вузах молодежи из стран Балтии и Грузии. Наибольший интерес молодые люди из стран СНГ проявляют к инженернотехническим специальностям, медицине, фармакологии, экономике и педагогике.
Впрочем, ради получения «русского» образования молодежи стран СНГ необязательно ехать в Россию. За последние годы на 45 тыс. выросло число студентов, обучающихся на русском языке в вузах Белоруссии, на 12 тыс.— в вузах Таджикистана, на 10 тыс. — в вузах Киргизии. А в Латвии количество молодых людей, получающих образование на русском языке, сократилось на 45 тыс., на 42 тыс. — в Туркмении, на 40 тыс. — в Эстонии, на 30 тыс. — в Грузии на 100 тыс. в Казахстане и на 600 тыс. на Украине.
Русские школы на постсоветском пространстве
В странах постсоветского пространства около 4,1 млн. школьников и 1,1 млн. студентов вузов и средних специальных учебных заведений получают образование на русском языке. За минувшие 30 лет общая доля обучающихся сократилась вдвое. Контингент русскоговорящих в школах, специальных учебных заведениях и вузах составляет 19%, 23%, 18,4% соответственно. Заметнее всего уменьшилась доля обучающихся на русском языке в школах Литвы, Украины, Туркмении, Грузии и Армении (в 3–10 раз).
В тоже время количество школьников, получающих образование на русском языке в Белоруссии, увеличилось на 11%. Постепенно растут аналогичные показатели в Узбекистане, Киргизии, Таджикистане, Казахстане, Азербайджане. Это связано не только с демографическим фактором, но и с высокой конкурентоспособностью образования на русском языке и исторически сложившимися предпочтениями местных жителей. Значимую роль играют и прямые меры поддержки русского языка со стороны органов власти. Принятая в Узбекистане программа финансового поощрения учителей, подтвердивших знание русского языка на уровне С1, оказывает эффект.
Значительную роль в сохранения позиций русского языка играют учителя-русисты. Их общее число на постсоветском пространстве достигает 83,3 тыс. человек.
«Сегодня на постсоветском пространстве вдвое сократилась численность обучающихся на русском языке на всех ступенях образования, да и педагогов стало меньше, – говорит Русецкая. – Но самым тревожным является то, что сузилась система подготовки кадров высшей квалификации — тех, кто традиционно работает на кафедрах, в вузах и готовит будущих специалистов для преподавания русского языка — эта ситуация, на наш взгляд, требует первоочередных мер поддержки».
Источник