Как России наказать убийцу Дарьи Дугиной
У европейского страха есть имя, фамилия и отчество. 7 сентября на Восточном экономическом форуме президент России Владимир Путин пообещал в случае введения предельных цен «ничего не поставлять». Подробности.
Британию начало серьезно штормить
Владимир Прохватилов, президент Академии реальной политики
Насчет шторма новая премьер-министр Великобритании абсолютно права: ее страну уже штормит так, что большой вопрос – выплывет ли Великобритания из него прежней. Подробности.
- Украинцев возмутило новогоднее обращение Зеленского
- По факту нападения на росгвардейцев на незаконной акции в Москве возбуждены новые дела
- Глава ВЦИОМ назвал россиян «тоскующими индивидуалистами»
С «зерновой сделкой» пора кончать
Внучка бандеровца во главе НАТО
Почему Латвия, Литва и Эстония больше всех хотели отсоединиться от СССР
Изюм – вторая линия контрнаступления ВСУ
Россия восстановила мемориал «Саур-Могила» в ДНР
В ДНР восстановлен мемориальный комплекс «Саур-Могила» на одноименном кургане. В 1943 году здесь шли ожесточенные бои с немецкими дивизиями. В память о тех событиях 19 сентября 1967 года был открыт мемориал, впоследствии разрушенный украинской армией летом 2014 года
Умерла королева Великобритании Елизавета II
В четверг на 97-м году жизни скончалась королева Великобритании Елизавета II. Она стала старейшим монархом в истории страны и первой отметила 70-летний платиновый юбилей пребывания на престоле. По сообщению пресс-службы Букингемского дворца, «королева мирно скончалась в резиденции в Балморале – шотландском замке на берегу реки Ди
Миссия МАГАТЭ посетила Запорожскую АЭС
В четверг кортеж с сотрудниками Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) прибыл из Киева на территорию Запорожской атомной электростанции в городе Энергодаре. Для этого делегации пришлось проехать через два КПП на линии фронта. Энергодар находится на подконтрольной РФ части Запорожской области
Центр реставрации книг решили создать в Кирове
Перспективы создания на базе библиотеки имени А. И. Герцена регионального центра реставрации книг обсудила министр культуры России Ольга Любимова с главой Кировской области Александром Соколовым.
Российским школьникам покажут маршрут «Золотое кольцо» по Ярославской области
В Ярославскую область в рамках национального проекта «Культура» приедут 1300 школьников, победители олимпиад, учащиеся школ искусств и кадетских корпусов со всей России. Посещение городов Переславля-Залесского, Ярославля, Ростова предусмотрено маршрутом «Золотое кольцо. Александр Невский».
В Марий Эл открыли новое здание государственной филармонии
В Йошкар-Оле прошло торжественное открытие нового здания Марийской государственной филармонии имени Якова Эшпая, до этого работники филармонии 39 лет располагались в пристрое.
Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации
Главная тема
«А зима будет большая»
«зеркально или нет»
«не смогли обезвредить»
Видео
 |
отечественные самолеты
Ставка на СПГ
«внезапный удар»
резкая оценка
НАСТОЯЩАЯ ИСТОРИЯ РОССИИ
историческая непримиримость
им нельзя верить
свитером не согреешь
на ваш взгляд
Почему Сталин решил включить Прибалтику в состав СССР
80 лет назад, 17 июня 1940 года, дополнительные части РККА вошли на территории Литвы, Латвии и Эстонии. Сопротивления им никто не оказывал. Сейчас в Таллине, Риге и Вильнюсе период пребывания этих стран в составе СССР называют «оккупацией», на Западе более мягко – «инкорпорацией». Что это было на самом деле и зачем Сталин принял такое решение?
Уже к середине дня 17 июня 1940 года советские части вошли в Таллин и Ригу. С моря был высажен морской десант. Возле Риги высадились парашютисты. Это было первое в истории относительно боевое (не учебное) применение воздушного десанта.
Надо напомнить, что советские войска уже находились в прибалтийских странах по договорам о дружбе и взаимопомощи от 1939 года, но размещались неравномерно. Например, после того как СССР передала Литве Вильнюс и Виленский край, советские части были по просьбе литовцев выведены из Вильнюса и расположились в Новой Вильне и Пренае. Зачисткой столицы от остатков «польского элемента» занимались сами литовцы, о чем теперь вспоминать не любят.
В течение трех предшествовавших дней, начиная с 14 июня, правительства прибалтийских государств получили из Москвы ультиматумы, в которых указывалось на злостное нарушение договоров о дружбе 1939 года, множественные провокации против советских военнослужащих и прочие прегрешения Вильнюса, Риги и Таллина. Прибалтийским государствам предлагалось до 17 июня 1940-го сформировать правительства, которые будут способны «честно выполнять» пакты о взаимопомощи. Сроки истечения ультиматумов незначительно варьировались: для Латвии – 23.00, для Эстонии – 24.00 16 июня, что принципиально ситуацию не меняло.
Правительства Латвии и Эстонии, включая президентов Карлиса Улманиса и Константина Пятса, предпочли сдаться. Литовцы несколько часов спорили, что им делать, но в итоге президент Антанас Сметона бежал в Восточную Пруссию. В республиках были сформированы нейтральные по своему составу правительства из представителей «прогрессивной интеллигенции» (в которых, правда, коммунисты занимали некоторые ключевые посты).
Сейчас в подавляющем большинстве случаев эти события рассматривают исключительно через призму так называемого пакта Риббентропа – Молотова. Все прочие обстоятельства отметаются как ненужные. Агрессивный Сталин заключил сделку с Гитлером, чтобы вдвоем поделить Восточную Европу. Гитлер стремился к мировому господству германской расы, СССР тоже хотел захватить всю планету, но для начала хотя бы восстановить старые границы империи.
На эту тему
Все это звучит красиво, но такой идеологически выдержанной либеральной трактовке истории не хватает красок жизни. Сами прибалтийские государства выступают в такой картине мире в виде несчастных бедных овечек, которых силой затащили в советский загон. А дополнительная информация в эту черно-белую схему вовсе не укладывается.
Например, никакими овечками эти страны не были. Во всех трех прибалтийских государствах действовали политические режимы, которые сейчас по-научному называют протофашистскими или парафашистскими.
Помогали Германии
В Эстонии десять лет действовало военное положение, политические партии были запрещены, тюрьмы переполнены. Парламент был после военного переворота 1934 года распущен, и с тех пор не созывался. Этот период в истории Эстонии принято называть «эпоха безмолвия». И именно тогда президент Пятс и его соратник министр обороны Лайдонер запустили первую волну «эстонизации».
Лицам с немецкими, шведскими и финскими фамилиями настойчиво предлагалось поменять их на эстонские. Исторически остзейские бароны давали безымянным эстонским крепостным крестьянам свои фамилии, как американские плантаторы неграм. Отдельной строкой проходили сету – православные эстонцы, живущие на границе с Псковской областью. Из-за политики эстонизации 1930-х годов сету начали бежать в Советскую Россию, и сейчас в Пскове их больше, чем в самой Эстонии. При этом сам Пятс был из православной семьи, а его мать – вообще русская.
В последние лет десять стали появляться интересные документы и исследования, несколько в ином свете подающие и обстоятельства переворота 1934 года, и личность Пятса. Неожиданно выяснилось, что Пятс с 1920-х годов находился на содержании у Москвы (400 долларов в месяц – по тем временам гигантская сумма). Он был тогда председателем торгово-промышленной палаты Эстонии и, выражаясь современным языком, лоббировал интересы Советского Союза. А в 1934 году Москва в лице НКИД, посольства и разведки чуть ли не открыто поддерживала группу Пятса – Лайдонера, а те согласовывали с Советами обстоятельства переворота.
Дело было в том, что на предстоящих в 1934 году выборах в парламент Эстонии, по всем оценкам, должны были победить люди куда более неприятные, чем Пятс. Партия «вапсов» (от эстонского vapsid – «ветераны), в основе которой были ветераны гражданской войны, представляли собой уж совсем фашистскую организацию, скопированную с гитлеровской НСДАП и румынской «Железной гвардии». Москву такой поворот событий категорически не устраивал, и в СССР активно поддержали переворот Пятса, который распустил парламент и тем самым не допустил прихода к власти «вапсов».
Неприятный звонок прозвенел в 1939 году, когда случился так называемый побег «Орла».
Польская подводная лодка «Ожел» («Орел»), спасаясь от немецких эсминцев, вышла на таллинский рейд и запросила убежища. Нейтральная Эстония согласилась его предоставить, что было в рамках международного права. Но через пару часов эстонцы захватили подлодку, изъяли навигационные материалы и принялись снимать с нее вооружение.
Сгрузили семь торпед, пока один из польских моряков не сломал лебедку. А вот это уже было очевидным нарушением нейтралитета в пользу Германии, на что Пятсу указали в советском посольстве. Поляки так просто не сдались. Ночью они разоружили и связали эстонскую охрану и вышли в море. Невероятным образом «Ожелу» удалось пройти мелкое Балтийское море и обогнуть Данию практически без карт и навигационных средств. «Ожел» благополучно добрался до Шотландии, где был включен в состав флота Его Величества.
Эта героическая история поставила под сомнение благонадежность президента Пятса и руководимой его железной рукой Эстонии. Одно дело насильственно переделывать немецкие и шведские фамилии на как бы эстонские, а другое – открыто контактировать с Германией и действовать в пользу Германии. В Эстонию и Латвию параллельно прибывали группы офицеров вермахта, которые инспектировали советскую границу и осматривали порты и пляжи.
Со стороны Пятса это был неверный выбор, который он сделал не только за себя лично, но и за всю Эстонию. Константин Яковлевич Пятс умер в 1956 году в психиатрической клинике в Калининской области. В диагнозе было написано: «считает себя президентом Эстонии».
В Латвии Карлис Улманис совершил военный переворот практически синхронно с Пятсом – в мае 1934 года, а затем просто назначил себя президентом, приостановил действие конституции, разогнал парламент и все политические партии. А неугодные газеты просто закрыл. Он именовал себя «народным вождем», призывал латышей сажать побольше деревьев и отличался любовью к афоризмам типа «что есть – то есть, а чего нету – того нету».
22 мая 1939 года британское внешнеполитическое ведомство (Форин-офис) выпускает секретный меморандум, где просчитываются плюсы и минусы заключения оборонительного союза с СССР против Германии. И один из минусов там такой: «в результате неспособности Польши или Румынии оказать сопротивление германскому нападению или в результате нападения Германии на Советский Союз морем или через прибалтийские государства [Великобритания] может быть втянута в войну не с целью защиты независимости какого-либо европейского государства, а для оказания поддержки Советскому Союзу против Германии».
Иначе говоря, Британия тогда категорически не хотела воевать с Гитлером в союзе с СССР.
22 марта 1939 года в Берлине министр иностранных дел Литвы Юозас Урбшис подписывает с Риббентропом договор о передаче Германии Мемельского края с городом Мемелем, то есть Клайпедой. Урбшис затем долго каялся и писал в своих мемуарах, вышедших в Вильнюсе в 1988 году, что его вынудили «великие державы». Но это не помешало ему затем еще приехать в Берлин уже в 1940 году после фактического военного поражения Франции. Литовское руководство предлагало Гитлеру установление германского протектората, что, с точки зрения Москвы, нарушало сложившийся статус-кво.
При этом есть основания подозревать, что до инициативы Вильнюса в Берлине у СССР не было желания именно инкорпорировать прибалтийские государства. Например, еще 25 мая 1940 года Москва рассматривала вопрос об обмене населением между Белорусской ССР и Литвой – репатриации литовского населения из Белоруссии, Белостока и Сувалкии в Литву и наоборот. Инициатива же Антанаса Сметоны и Юозаса Урбшиса очень разозлила Москву, поскольку, как и в случае с Эстонией, демонстрировала нелояльность Литвы как потенциального союзника. Литовцы, предлагая себя Германии в качестве протектората, нарушили порядок вещей и угрожали безопасности СССР.
Возможно, что именно эта акция Вильнюса и стала последней каплей, склонившей Сталина к выбору именно сценария поглощения прибалтийских государств.
Сработала вся совокупность деталей: нелояльность руководства, профашистские или околофашистские режимы во всех трех странах и получение из разведывательных и дипломатических источников данных о теоретической возможности использования Германией их территории для агрессии против СССР.
Реальные причины присоединения
Если помечтать в режиме альтернативной истории, то можно предположить, что Латвия, Литва и Эстония вполне могли бы пережить и 1940 год, и всю Вторую мировую войну в качестве союзников СССР и всей антифашистской коалиции, сохраняя государственную независимость. Почти наверняка после 1945 года они остались бы в орбите советского влияния просто географически, вошли бы в Варшавский договор и СЭВ, как другие страны Восточной Европы. Были бы некоторые социальные преобразования ограниченного характера, как в Польше или Венгрии, где не было никакой коллективизации и никто никого в Сибирь не высылал.
Для всего этого счастливого будущего надо было просто вести себя прилично. Насквозь коррумпированному правительству Эстонии не надо было лебезить перед немцами. Латышам не следовало устраивать экскурсии для картографов и разведчиков вермахта в Латгальских лесах. А Сметоне лучше было бы помалкивать и обустраивать даром полученные Вильнюс и Сувалкию.
Был же план отдать Вильнюс Белоруссии, которая до осени 1939-го представляла собой почти невидимую на карте глазом полоску вокруг Минска. Вообще в Москве не очень-то и хотели кого-то присоединять. Ограниченный опыт Западной Украины и Западной Белоруссии показал, что проблем может быть гораздо больше, чем прибыли.
Но история сложилась по-иному как раз не из-за «пакта Риббентропа – Молотова» или «агрессивных устремлений Москвы», а в результате странных, а порой просто необъяснимых действий руководства трех прибалтийских государств. Надо было выполнять свои обязательства по договорам и не заигрывать с Берлином. И все бы у них получилось.
ИсточникОтжали Как Латвия получила земли России и Белоруссии
17 декабря 1917 года Исполком Совета депутатов Латгалии обратился к правительству Советской России с просьбой издать декрет об отделении своего региона от Витебской губернии и включении его в состав Латвии. Просьба была удовлетворена. «Лента.ру» вспоминала о том, как Латгалия стала латышской.
Запретный шрифт
Латгалия — историко-географическая область на востоке Латвии, один из немногих регионов ЕС, напрямую граничащих с Российской Федерацией. Этот край очень отличается от остальной Латвии: здесь проживает смешанное население — представители автохтонного этноса латгалов, а также русские, латыши, белорусы, поляки, литовцы и евреи. Если на остальной территории государства преобладает лютеранство, то здесь распространен католицизм — как историческое наследие. Ведь в отличие от остальной Латвии, много лет прожившей под властью шведского короля, Латгалия находилась под управлением польских шляхтичей.
Язык латгальцев заметно отличается от латышского, ведь исторически край был тесно связан с Россией и Белоруссией и даже входил до революции в состав Витебской губернии. Помимо католиков тут жили православные, старообрядцы и иудеи. Здесь гораздо дольше придерживались старых родовых традиций, предпочитали жить деревнями, а не хуторами, как в остальной Латвии.
Сложилось так, что к началу XX века у латгалов накопилось недовольство жизнью в России. Дело в том, что вспыхнувшее в 1863 году польское восстание краем затронуло и Латгалию, и хотя антиправительственные настроения не получили здесь широкого распространения, царское правительство все равно подозревало латгалов в симпатиях к восставшим. Чтобы снизить вероятность будущих волнений, было решено наложить запрет на латинский шрифт, применяемый для латгальского языка. Запрет этот действовал с 1864-го по 1904 год. Латгалам под страхом наказаний запрещалось ввозить, держать дома и распространять книги на родном языке.
Вид на Резекне с Замковой горы, 1917 год
Фото: Latgales kultūrvēstures muzejs
В 1875 году в Латгалии закрыли все католические церковные школы. Но многие местные жители бережно хранили напечатанные до запрета молитвенники и песенники на родном языке, а некоторые книги переписывали от руки. Власти пытались ввести для латгалов письменность, основанную на кириллице, но она не прижилась. Через 40 лет запрет, сильно ограничивший развитие латгальского языка и культуры, отменили, но осадочек, как говорится, остался.
Национальная интеллигенция, лелеявшая неясные поначалу мечты о самоопределении, в Латгалии начала развиваться несколько позже, чем в Латвии. Во главе ее стояли публицисты, просветители, культурные деятели, исследователи народных обычаев Францис Кемп, Францис Трасун, Густав Мантейфель и другие. Они не только занимались просветительством, но и активно шли в политику. Так, Кемп во время учебы в российской столице создал Петербургское латгальское студенческое общество Gunkurs, Петербургское музыкальное общество латгальцев, редактировал первую латгальскую газету Zvaigzne («Звезда»), газету Gaisma («Свет»), позже основал нелегальную Латгальскую демократическую партию трудящихся.
Его соратник Трасун, избравшийся в 1906 году в состав первой российской Государственной Думы, был сторонником объединения Латгалии с остальными регионами современной Латвии — Видземе и Курземе, усматривая в них больше родства, нежели различий. Значительную роль в сглаживании этих различий сыграл тот факт, что после жестокого подавления властями революции 1905-1906 годов немалая часть латышской интеллигенции осела именно в Латгалии. Выступая в Государственной Думе, депутат от Витебской губернии священник Францис Трасун призывал прекратить действия карательных отрядов, занимавшихся массовыми казнями бунтовщиков, и требовал как можно быстрее отозвать солдат из Прибалтики.
Фото: Public Domain / Wikimedia
«Два диалекта — две веры»
Исследователь истории края Александр Гапоненко, написавший книгу «Латгалия. В поисках иного бытия», рассказал «Ленте.ру», что существовал и еще один немаловажный аспект. «Имперское правительство целенаправленно проводило политику переселения в бывшие польские провинции православного населения, предоставляя земли в Латгалии на льготных условиях, — отмечает Гапоненко. — Этим не преминули воспользоваться многие латыши, начавшие переходить из лютеранства в православие и переезжать на восток. Так в Латгалии появилась значительная диаспора православных латышей, которые были заинтересованы в присоединении края к общелатвийскому пространству».
Февральская революция 1917 года, покончившая с царизмом, принесла в те части Латвии, которые еще не были захвачены немцами, волнение умов: одни мечтали об автономии в составе России, другие начали задумываться о полной независимости. В начале марта в Режице (Резекне) состоялось собрание представителей латгальских общественных организаций, участники которого обсуждали, что делать дальше. К единому мнению не пришли, но Кемп высказал мнение, что латыши и латгальцы должны требовать автономии независимо друг от друга. «Российская демократия знала, что только при самоопределении может быть улучшена жизнь всякой нации, тем более что состав наций в России очень пестрый, и у каждой нации свои обычаи, свои нравы, — писал он. — Опасен нам, латгальцам, балтийский капитал. Опасно нам, что придется из Балтии требовать интеллигентных сил: писарей, начальников и других… Латгальский и латышский язык — не один и тот же, и ради одного языка нам не нужно объединяться».
Латгальский конгресс, 1917 год
Фото: Public Domain / Wikimedia
В апреле 1917-го в Резекне состоялся Латгальский съезд, на котором верховодили главным образом священники — представители католических приходов. Светская интеллигенция большей частью находилась на поле боя, но раненный на фронте Францис Кемп был на лечении и смог приехать на съезд.
Неофициальный представитель латышей Зигфрид Мейеровиц клялся, что в единой независимой Латвии латгалов никто не ущемит. Кемп отнесся к этим обещаниям с подозрением. Оппонируя лозунгу сторонников Трасуна «Мы все один народ», Кемп выдвинул свой аргумент: «Два диалекта — две веры». На съезде ему слова не дали, и он со своими единомышленниками демонстративно его покинул.
В итоге Латгальский съезд все-таки принял резолюцию: «Мы, латыши Латгалии, объединяясь с латышами Курземе и Видземе, сохраним самоуправление в делах языка, школ и веры». За объединение с латышами Курземе и Видземе проголосовали 182 депутата, воздержался один.
Тем временем в августе 1917-го немцы захватили Ригу и часть Видземе, а 25 октября (7 ноября) в Петербурге произошел вооруженный переворот. Вскоре была создана Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика, причем в ее строительстве активно участвовали красные латышские стрелки. Советское правительство утвердило Декларацию прав народов России, которая провозгласила право на самоопределение и образование самостоятельных государств.
Латышская интеллигенция, в свою очередь, провела в Валке заседание Латышского временного национального совета. Довольно быстро элита нации стала ориентироваться на создание демократической республики, объединяющей территории Видземе, Курземе и Латгалии, но уже вне границ России. Впрочем, когда 17 декабря 1917 года Исполком Совета депутатов Латгалии обратился к большевикам в Петрограде с просьбой об отделении Резекненского, Даугавпилсского и Лудзенского уездов (исторические земли Латгалии) от Витебской губернии и включении их в состав Латвии, о выходе из состава России речи еще не шло. Петроградские товарищи пошли латгалам навстречу — просьба была удовлетворена. Так состоялось официальное вступление Латгалии в состав Латвии.
Вопрос решили оружием
В дальнейшем латгальскому краю пришлось пережить немало тягот: в Латвии шла ожесточенная война всех со всеми. Немцы, занявшие Двинск в феврале 1918-го, оставили его в декабре — вывод войск происходил в соответствии с пунктами капитуляции Германии перед странами Антанты. Город захватили красные, вскоре настроившие против себя большую часть населения.
Все это совпало с голодом и несколькими эпидемиями. На западных фронтах взамен выбывших германцев объявился новый игрок — самостийная Польша. Уже в начале 1919 года польская армия начала наступление на восток — к слову, по воспоминаниям современников, в жестокости поляки даже превосходили большевиков.
Жертвы Первой мировой войны в Латгалии
Фото: Public Domain / Wikimedia
Новоиспеченное польское государство пошло на союз с молодой Латвийской Республикой в борьбе с коммунистами. Дела у большевиков складывались неважно: наибольшую угрозу для них в тот период представляло белогвардейское воинство генерала Деникина, надвигавшееся с юга, поэтому части латышских стрелков вовсю перебрасывались из Латвии на Дон. В итоге малочисленную 15-ю Советскую армию вскоре изгнали из центральных частей Латвии, и за большевиками оставалась лишь Латгалия.
В новообразованной Латвийской Республике некоторое время раздумывали, надо ли отвоевывать Латгалию, — кое-кто считал, что это чуждая область, где многовато инородцев. Эту точку зрения переломили латгальские депутаты Народного совета в Риге (в частности, тот же Трасун), доказавшие, что Латгалия — это неотъемлемая часть Латвии. Вскоре польская армия Эдварда Рыдз-Смиглы, добившись превосходства в силах, вытеснила Советы за пределы этого региона. Из Двинска красные были изгнаны 3 января 1920 года, после чего город отдали Латвийской Республике. Во всем регионе царил голод, не хватало медикаментов, свирепствовали дизентерия и тиф.
Польские солдаты на польско-германском фронте, январь 1919 года
Фото: Public Domain / Wikimedia
Пока правительство пыталось нормализовать обстановку, латгальцы уже готовили делегатов для участия в Учредительном собрании, которому предстояло принять конституцию нового государства. В процессе ее разработки и принятия депутаты от Латгалии настаивали, чтобы в документе было отражено особое положение их региона, но остальные члены собрания их не поддержали, и в конституцию этот пункт не включили. Впрочем, латгальцам удалось «продавить» некоторые специальные нормативные акты, в которых, например, регламентировалось использование их родного языка.
Однако на особом положении Латгалия продержалась недолго. После того как в 1934-м единоличным правителем в государстве стал Карлис Ульманис, он взял курс на построение «латышской Латвии» и стирание этнических различий. Этот курс продолжается и в сегодняшней Латвийской Республике, где латгальский язык все больше забывается и выходит из употребления.
ИсточникКак СССР присоединил Прибалтику: воспоминания советского разведчика
Вхождение Литвы, Латвии и Эстонии в состав СССР в 1940 году стало результатом тонкой игры Москвы на противоречиях между Великобританией, Германией и Швецией, которые боролись за контроль над Прибалтикой. Ведущую роль в этой игре сыграли советские разведчики, которые завербовали ключевых прибалтийских руководителей и в итоге оставили Гитлера с носом. О том, как это было, рассказывается в воспоминаниях заместителя начальника отдела иностранной разведки ГУГБ НКВД в 1939–1940 годах, выдающегося советского разведчика Павла Судоплатова.
Павел Анатольевич Судоплатов — легендарная личность в истории российских спецслужб. Еще до войны он лично ликвидировал влиятельного лидера Организации украинских националистов (ОУН, запрещена в России) Евгения Коновальца.
Во время Великой Отечественной войны гениально осуществил несколько диверсий против Третьего рейха и его союзников, навсегда войдя в историю мировой разведки. Однако мало кто знает, что в 1939–1940 годах Павел Судоплатов принимал участие в решении судеб Прибалтийских государств-лимитрофов. Об этом он поведал в своей последней книге воспоминаний «Победа в тайной войне. 1941–1945 годы».
Прибалтийское пространство в предвоенный период представляло собой плацдарм, на котором происходили ожесточенные столкновения разведслужб разных стран, в первую очередь — Англии, Германии и Советского Союза.
Карлис Ульманис, диктатор Латвии, вступавший в регулярные контакты с органами советской разведки
Еще с 1918 года во время гражданской войны английские эмиссары усиленно опекали латышского агронома Карлиса Ульманиса, обеспечив ему важнейшую государственную должность главы правительства. Не желали они ослаблять хватку и в 1930-е годы. Британская разведка оказывала поддержку Ульманису в статусе авторитарного лидера республики.
В свою очередь, гитлеровская Германия, системно наращивавшая вооружение и готовившаяся к масштабной военной экспансии, постепенно пыталась овладеть контролем над прибалтийскими элитами.
Наконец, Советский Союз был вынужден реагировать на тревожные симптомы у своих западных границ.
Позже, в разгар германской агрессии против Польши, СССР подписал с Латвией пакт о взаимопомощи. В результате на территории Латвии был размещен ограниченный военный контингент и развернута военная база. Немцы благосклонно отнеслись к этому, поскольку намеревались подробно изучить сильные и слабые места Красной армии, чьи подразделения были размещены в Прибалтике.
Подписание договора о ненападении между СССР и Германией
Подписание договора о ненападении между Латвией и Германией. Июнь 1939 года
Подписание пакта о взаимопомощи между СССР и Латвией. Октябрь 1939 года
Отметим, что Рига и Таллин в те годы были буквально наводнены немецкими резидентами. Вильгельм Канарис и Ганс Пикенброк, высшие руководители гитлеровских спецслужб, регулярно наведывались в Прибалтику. Впрочем, обо всех телодвижениях немецкой разведки, как пишет Судоплатов, советская сторона была прекрасно осведомлена.
И вот в октябре 1939 года Вячеслав Молотов, глава советской дипломатии, созвал экстренное закрытое совещание у себя в кабинете. Речь на нем шла о «защите стратегических интересов» в Прибалтике. Вячеслав Михайлович заявил, что германские власти никогда не потерпят кардинальных социальных преобразований, которые бы привели к вхождению этих стран в состав Советского Союза.
Тогда Молотов признал, что лучший способ защитить СССР в Прибалтике — это «помочь рабочему движению свергнуть марионеточные режимы».
Вскоре шведская и берлинская резидентуры донесли в Кремль, что гитлеровцы намерены отправить в Ригу и Таллин свои экономические делегации с целью заключения с местными правительствами более прочных и долгосрочных соглашений. Судоплатов отмечает, что телеграммы с этим предупреждением пришли одновременно от посла и резидента, что заставило обратить особое внимание на этот сигнал.
Следующее совещание по прибалтийской проблематике созвал Лаврентий Павлович Берия, тщательно ознакомившийся с телеграммами.
Глава НКВД предложил сыграть на внутренних противоречиях между ведущими игроками на балтийском поле — Англией, Германией и Швецией — для усиления военно-политических позиций Советского Союза в регионе.
Иван Андреевич Чичаев, резидент СССР в Риге, поддерживавший связи с латышской политической элитой
По замыслу Берии, такая стратегия сталкивания оппонентов лбами могла привести к свержению прибалтийских режимов, которые с 1918 года держались «на германских штыках». Он приказал вызвать резидента Москвы в Риге Ивана Андреевича Чичаева для детальных консультаций в течение трех ближайших дней.
Вспоминая настроения, царившие во время того исторического совещания, Судоплатов отмечает: «В районах, уже официально вошедших теперь в сферу наших интересов, мы начали кардинально новую политику с тем, чтобы изменить политическую систему Прибалтийских государств».
Хитрость и дальновидность советской внешней политики заключались в том, что дипломаты не раскрывали подробностей своих планов и не декларировали намерений включить Прибалтику в состав СССР. Следовательно, нацистская администрация была уверена, что Сталин ограничится только вводом войск прикрытия.
Павел Судоплатов подчеркивает, что события июня-июля 1940 года «застали немцев врасплох».
Военная машина гитлеровской Германии была увлечена экспансией на Запад, а соединения нацистской авиации, флота и сухопутных войск было чрезвычайно тяжело переориентировать за короткий срок, поэтому Гитлер не смог противодействовать планомерному укреплению СССР в Прибалтике.
Берлин отправил своим диппредставительствам в Европе телеграмму, в которой заявил, что «беспрепятственное утверждение русских войск в Латвии, Литве и Эстонии и реорганизация правительств, произведенная советским руководством с намерением обеспечить тесное сотрудничество с этими странами, касаются только России и Прибалтики».
Там же сотрудникам внешнеполитических ведомств Германии было предписано всеми силами избегать обострения германо-советских столкновений.
Сообщение было благополучно перехвачено органами советской разведки, в результате чего Москва могла чувствовать себя увереннее в проведении акций в Прибалтике, не опасаясь явной агрессии со стороны Берлина.
Парад нацистских оккупационных войск в центре Парижа
Эти сведения о сдержанном нейтралитете поступили не только из перехваченного предписания немецкого МИД. Информация подтверждалась и секретными донесениями источника «Юна», с которым поддерживала тесную связь вернувшаяся на оперативную работу в Германию известная советская разведчица Елизавета Зарубина.
Однако далее произошло то, что трудно было предсказать. После сорока четырех дней военной кампании пала Франция, и нацистские войска устроили победоносное шествие по Парижу. Большая часть французского политического истеблишмента и армейской элиты предпочла открытое сотрудничество с гитлеровскими оккупантами.
В условиях, когда многонаселенная страна с отлаженным военным механизмом стала легкой добычей Третьего рейха, его руководство изменило позицию по прибалтийскому вопросу и решило предотвратить риски советизации буферной зоны.
ИНО ОГПУ, руководителем которого был Судоплатов, получил эту информацию от агента под псевдонимом «Ариец» — сотрудника Министерства иностранных дел Германии, приближенного Риббентропа.
Согласно донесению разведчика «Арийца», нацисты были согласны, чтобы правительства Прибалтийских республик приняли требования советской стороны, мотивируя это тем, что включение Литвы, Латвии и Эстонии в сферу интересов СССР — «явление временное».
В итоге в середине июня 1940 года руководство СССР форсировало события, и советские войска вошли в Прибалтику: мирно, спокойно, на основе предварительных соглашений, заключенных с законными правительствами.
Янис Балодис, председатель айзсаргов, военный министр Латвии, сотрудничавший с НКВД
Судоплатов, впрочем, признает, что советская сторона «диктовала условия этих соглашений». Павел Анатольевич откровенно пишет: «…Вряд ли нам удалось бы так быстро достичь взаимопонимания, если бы все главы Прибалтийских государств — Ульманис, Сметона, Урбшис и Пятс, в особенности латышское руководство — Балодис, Мунтерс, Ульманис, — не находились с нами в доверительных секретных отношениях».
На самом деле советские представители могли себе позволить договариваться с балтийскими лидерами о беспрепятственном размещении армейских подразделений и добиваться различных экономических и политических компромиссов, а Судоплатов отмечает, что некоторые «не гнушались принимать от резидентуры и доверенных лиц деньги», чему есть документальные подтверждения в архивах.
ИсточникПрисоединение Прибалтики к СССР: дата, исторические факты
Все чаще в новостях можно увидеть сообщения о том, как Латвия предъявляет требования России о возмещении ущерба, полученного в период «советской оккупации». Размер компенсации, по подсчетам латвийских политиков и экспертов, составляет миллиарды долларов. Такие же претензии выставляют и Эстония с Литвой.
Что это была за «оккупация»? Когда Латвия вошла в состав СССР? К каким последствиям все это привело? Когда Прибалтика вошла в состав СССР? Об этом ниже.
Период независимости прибалтийских государств
По итогам Первой мировой войны, двух революций и гражданской войны Российская империя распалась. От нее откололись ряд государственных образований, в том числе и Эстония, Латвия и Литва. В 1918 году правительства стран провозгласили независимость, а уже в 1920 году ее официально признала советская Россия, заключив с ними договоры о границе.
Освободительные войны и ряд сопутствующих событий привели к упадку национальных хозяйств, разрыву торгово-экономических связей с Россией. Благодаря именно этим контактам экономика региона развивалась, находилась в стабильном положении.
Экономику стран спасли несколько факторов:
- англо-французская помощь;
- расширение торговли с Германией;
- появление новых источников доходов (например, в Эстонии такими стали добыча и экспорт сланцев).
Плюс грамотные земельная и другие реформы привели к появлению класса собственников и перераспределению доходов. Приток же иностранных инвестиций оживил промышленность и отрасли сельского хозяйства.
В политическом плане страны шли по одному пути: от демократии к авторитаризму. Изначально в республиках установилась парламентская демократия. Далее последовали государственные перевороты, приведшие к установлению авторитарных режимов.
Ситуация в Европе
Государства перед присоединением к СССР Прибалтики являлись ареной борьбы между Германией, СССР, Великобританией и Францией на протяжении 1930-х годов. Но уже к концу десятилетия соперничество шло только между первыми двумя державами.
К тому времени Третий рейх набирал политическую, военную и экономическую мощь для осуществления своих преступных замыслов. Естественно, это беспокоило Советский Союз и некоторые восточноевропейские страны (включая прибалтийские).
В 1938 году было заключено Мюнхенское соглашение, по которому часть Чехословакии с добровольного согласия Франции и Великобритании передавалась Германии. Данный факт показал, что у небольших европейских стран нет способов бороться с державами.
В СССР видели, насколько опасны заигрывания с Гитлером, это грозило новой катастрофой для Европы. Весной 1939 года Сталин предложил союзникам заключить коллективный договор о безопасности, приняв на себя обязательства защищать восточноевропейские страны, включая Прибалтику. Однако между союзниками и СССР возникли разногласия как на идеологической почве, так и сфер интересов. Понимая, что Европа и мир катятся к войне, а сама армия к этому не готова, Советский Союз вынужден был пойти на шаг, за который потом его будут причислять к зачинщикам Второй мировой войны.
Пакт о ненападении 1939 года
За год до присоединения Прибалтики Советский Союз активно сближался с Третьим рейхом. Велись переговоры между министрами иностранных дел Вячеславом Молотовым и Йоахимом Риббентропом.
23 августа был подписан Пакт о ненападении, а также составлен секретный протокол о разграничении сфер влияния в Восточной Европе. Согласно протоколу Финляндия, Эстония, Латвия и восточная Польша отходили СССР, а Литва с западом Польши — Германии.
Такой расклад был на руку Москве по причине отсутствия союзных договоренностей с Западом и необходимости отодвинуть границы далеко на запад перед войной.
1 сентября 1939 года германские войска вторглись в Польшу, что послужило началом Второй мировой войны. Союзники 3 сентября объявили войну нацистам, но активных движений не предпринимали. Советский Союз 17 сентября в соответствии с договоренностями ввел войска на Западную Украину и Западную Белоруссию, присоединив их в дальнейшем.
Прибалтийские страны оказались между двух огней, нацистским и коммунистическим. Несмотря на отрицание существования секретного протокола, Эстония, Латвия и Литва прекрасно осознавали, что они могут быть следующими. В странах произошел политический раскол: одни силы были за продолжение развития связей с Германией, другие — с коммунистами, а левые силы вообще продвигали идею вхождения Прибалтики в состав СССР.
Договоры о взаимной помощи
После начала войны СССР начал быстро действовать в прибалтийском регионе. К тому времени между Советами и республиками действовали два соглашения: о мире (1920) и пакты о ненападении (1932).
25 сентября секретный протокол был изменен: теперь Литва переходила в сферу интересов СССР, а центр Польши — рейху. Это объяснялось стремлением Сталина заполучить важные балтийские портовые города.
Итак, уже в двадцатых числах сентября 1939 года председатель СНК Молотов предложил (а точнее, даже настаивал) министру торговли Эстонии заключить военный союз «для защиты интересов Советского Союза». Эстония и последующие страны с Финляндией ссылались на нейтралитет, объявленный во избежание участия в войне. Но было понятно, что от этого не убежать.
29 сентября, 5 октября и 10 октября Эстония, Латвия и Литва добровольно подписали пакты «О взаимной помощи» с СССР, предусматривающие:
- Гарантии безопасности для участвующих сторон.
- Создание военно-морских и воздушных баз советских войск на территории прибалтийских государств.
- Поставку льготной военной помощи Прибалтике.
- Отказ от участия в других военно-политических блоках.
Последнее положение впоследствии привело к присоединению к СССР Прибалтики.
Ввод советских войск
Сразу же начался ввод уже подготовленных военных контингентов. В Эстонию был введен корпус численностью 25 тыс. человек, в Латвию — тоже 25 тыс. человек, а в Литву — около 20 тыс.
Советские солдаты расположились на следующих военных базах:
- Остров Сааремаа и прилегающие острова (Эстония).
- Порты Вентспилс и Лиепая (Латвия).
- Алитус и другие города (Литва).
В это же время Москва сделала по отношению к Литовской Республике своеобразный дружественный жест. Отнятые у Польши Вильнюс и Виленский край, населенные преимущественно литовцами, были включены в состав Литвы. Понятно, что это был определенный политический ход Москвы, который в будущем оказался верным.
Смена правительств и выборы в парламент
Видно, что процесс включения Прибалтийских республик в состав СССР состоял из нескольких этапов. Прибалтийские страны понимали, что они должны сделать свой исторический выбор.
Весной-летом 1940 года возник политический кризис из-за ряда обстоятельств. Кремль обвинил страны в нарушении пактов о взаимной помощи в связи с существованием Балтийской Антанты, военно-политического объединения Эстонии, Латвии и Литвы, созданного еще в 1934 году. Кроме этого, советская власть была недовольна участившимися пропажами собственных военнослужащих на базах. Согласно некоторым фактам военные были убиты литовскими правоохранительными органами. На основании этого 14 июня Сталин выдвинул правительствам следующий ультиматум: смена состава правительства, в котором будут находиться коммунистические силы, роспуск парламента и проведение досрочных выборов.
На следующий день были введены дополнительные дивизии.
В июле проведены первые социалистические преобразования, в частности национализация предприятий, снятие запрета на деятельность коммунистических партий, и организация уличных шествий в поддержку советской системы.
Выборы были проведены очень быстро. По их итогам в парламенты трех республик прошел только один избирательный блок — «Союз трудового народа». Официальная явка составила около 80 с лишним процентов, а более 90 процентов избирателей проголосовали за просоветскую партию.
Присоединение к СССР Прибалтики
По итогам выборов и изменений в политике коммунистические правительства направили запрос советской власти с просьбой официально принять их в состав как Эстонская ССР, Латвийская ССР и Литовская ССР. Случилось это 21 июля 1940 года.
С 3 по 6 августа произошло присоединение Латвии к СССР, а также оставшихся республик. Такое решение принял Верховный Совет СССР, высший законодательный орган.
Последствия
Присоединение к СССР Прибалтики сдвинуло западные границы на 200-400 км. Это был небольшой, так сказать, территориальный резерв в случае начала войны с Германией. В 1940-1941 гг. продолжился быстрыми темпами процесс советизации Прибалтики: национализация промышленности и банков, индустриализация, коллективизация сельского хозяйства, насаждение культа личности вождя. Начались репрессии против интеллигенции, крупных землевладельцев.
Для искоренения антисоветских сил и укрепления коммунистического духа произведены массовые депортации коренных народов на восток. Так, из Латвии выслали около 15 тысяч человек.
Оценка произошедшего
В советской историографии господствовала позиция о добровольном присоединении Прибалтики к СССР в 1939-1940 годах. Аргументами служат соответствие действий советских властей международному праву, добровольное согласие на ввод войск, проведение выборов, отсутствие военных действий, что не означает оккупации.
Современники произошедшего и большинство западных ученых считают вхождение Прибалтики в состав аннексией, или захватом. Что касается выборов, то они были сфальсифицированы, в бюллетенях присутствовала только одна партия.
Современные власти Прибалтики, США, Евросоюза также говорят об оккупации. В американской трактовке используется несколько другой термин под названием инкорпорация, более мягкий вариант оккупации.
Российский МИД, несмотря на официальное признание РСФСР аннексии в 1991-м, сегодня заявляет о легитимности событий 1940 года, указывая опять-таки на добровольность.
Таким образом, путем различных военно-дипломатических и экономических акций Советский Союз закрепился у Балтийского моря, расширил границы. Несмотря на признаки противоправных действий, меры Союза были продиктованы соображениями безопасности, необходимости подготовки к войне.
Источник