Почему ревель переименовали в Таллин

Ревель (ныне Таллин) на старых гравюрах и картинах

Продолжаю наш обзор старинных видов городов.
Едва ли найдётся турист, который не был бы очарован видом и атмосферой старого Таллина, сохранившего, несмотря ни на что, ядро средневекового города.
Впервые нынешняя столица Эстонии упоминается у арабского географа Аль-Идриси в 1154 г. как небольшая крепость под название Колывань (русское название города вплоть до 18 века). В 1219 г. здесь высадились датские рыцари и на месте разрушенной крепости основали свою собственную (под названием Реваль). С этого момента будущий Таллин стал частью западно-европейской цивилизации.

В 14 веке он перешел Тевтонскому ордену и на несколько столетий стал фактически немецким городом. До середины 16 веке происходил расцвет торговли и строительства в составе балтийского союза Ганза.

После распада Ливонского ордена в результате ударов войск Ивана Грозного Ревель перешел под власть Шведов, а в 1710 г. в ходе Северной войны взят войсками Петра I и включен в состав Российской империи. Здесь он продолжал существовать на правах немецкого анклава под русской верховной властью. В 19 веке немецкое население постепенно уступает по численности первое место эстонскому, но немецкий язык и культура продолжают господствовать вплоть до начала 20 веке. Десятикратный рост населения за последний век Российской империи не повлёк существенной перестройки старого города, так как новое строительство шло за пределами бывших крепостных стен.

Вертикальный шприц пресс | Вертикальная литьевая машина

Бурные события 20 века привели к полному исчезновению коренного немецкого населения из Ревеля (официально ставшего Таллинном в 1919 г.), однако дух Ганзы уже навсегда поселился на старых извилистых улочках исторического центра.

Старейщее визуальное изображение Ревеля датируется 1561-м годом. Это прорись из довоенного учебника истории с эпитафии погибшим в стычке с конным разъездом конницы Ивана Грозного в 1558 году членам Братства Черноголовых:

Здесь мы видим уже вполне узнаваемый, сформировашийся город, строго ограниченный крепостными стенами. Никаких посадов, лишь небольшой хутор в отдалении.
Возможно, именно этот шпиль был на тот момент самым высоким в Европе (и в мире), пока его не поразила молния.

На этой гравюре 1630 года город виден уже весь целиком:

На гравюре Олеариуса 1647 г.:

Крупнее

Раскрашенная гравюра Олеариуса 1647:

Эти мощные стены так и не смогли одолеть осадные войска Ивана Грозного, так что фраза «Ревель брал» из известного фильма остается на совести сценариста 🙂

Ревель Reval, Таллинн

Макет Вышгорода по состоянию на 1683 г.:

Как и большинство городов Западной Европы Ревель законсервировался на несколько веков перед началом промышленной революции. В начале 19 века он по виду ещё мало отличался от средневекового:

Улица Uus в первой половине 19 века:

Русское присутствие проявилось, прежде всего, в морской фортификации:

Прекрасный вид на Ревель середины 19 века на акварели Премацци:

Ревельский Вышгород на гравюре Ставенхагена:

Городская ратуша в 1825 г.:

Ревель 1827 г. на картине Кугельгена:

Улица Виру в 1830-х:

Ревель в 1835, Гельхаар:

1840-е, ворота Нунне:

Ревель на картине Айвазовского 1844 г.:

Ревель на картине Боголюбова 1852 г.:

Неужели современные городские власти не понимают, что высотки портят этот прекрасный исторический скайлайн?

В завершение — одно фото, но очень замечательное, примерно 1890 г.:

Источник: visualhistory.livejournal.com

Ревель-Таллин: восьмивековая точка отсчета

История Таллина полна легенд и преданий. Первое упоминание о городе встречается в 1154 году. Но назывался он тогда совсем по-другому. Населенный пункт, расположенный на месте современной эстонской столицы, указан как Колывань. Его также называли Линданисе. Позднее же он именовался как Ревель. В 2019 году Таллин отметил свое 800-летие.

Несмотря на первое упоминание в начале XII века, датой рождения города считается 1219 год. В ученых советах продолжаются дебаты о том, можно ли считать датой основания 1154 год. Но абсолютной уверенности у историков в документальности этого факта нет, поэтому окончательное решение еще не принято.

Так же к просмотру альбом 1880 года, состоящий из гравюр, которые рассказывают каким была столица Эстонии почти полтора века назад.

Так почему же отсчитывать ее принято именно от 1219 года?

Упущенный юбилей

Слившемуся с Таллинном городу-спутнику Нымме хорошо: и имя его основателя, и дата рождения с точностью до дня зафиксированы, а с недавних пор и увековечены памятником. Всё имеется в комплекте: барон Николай фон Глен в латунном пальто нараспашку, на подкладке — легендарная фраза «Здесь будет город», на обратной стороне постамента — цифры 06.10.1873.

Собственным памятником основателю — впрочем, как и основанию будущей столицы — таллиннцы похвастаться не могут: композиция в саду Датского короля слишком уж современна и абстрактна. Сложись история чуток по-иному — вспоминать рождение Таллинна надлежало бы совсем не там, а в диаметрально противоположной точке паркового пояса, тянущегося по линии былых городских укреплений.

Позднесредневековая реконструкция утраченного оригинала карты, составленной аль-Идриси в 1154 году.

Еще в начале XX столетия отцы города, вероятно, воодушевленные и вдохновленные масштабным празднованием семисотлетия Риги, постановили установить на горке у Морских ворот памятник королю Вальдемару II.

В том, что именно датский монарх основал Ревель, сомнений тогда не было. Потому задолго до семисотой годовщины высадки его и его дружины на берега теперешней Таллиннской бухты город начал подготовку к юбилею.

Отметить круглую дату планировали подобающе: помимо прочего, городская Дума даже постановила к лету 1919 года восстановить — надо понимать, скорее всё-таки отреставрировать, — крепостную стену на всём ее протяжении.

Первая мировая война, грянувшая вслед за ней революция, смена государственного строя и прочие непростые события первых двух десятилетий прошлого века поставили на благих намерениях ревельского муниципалитета крест.

Всё, что смогли сделать ровно сто лет тому назад, — это провести в Эстляндском провинциальном музее юбилейную выставку и издать первую книгу, посвященную истории Таллинна, написанную на эстонском языке.

Едва ли кто-то из современников, в том числе — профессиональных историков, по преимуществу — остзейцев, обратил на выход в свет издания в мягком «народном» переплете особо пристальное внимание.

Между тем появление ее на полках книжных магазинов — событие знаковое: эстонское население Таллинна признало историю города своей. И вскоре начало искать в ней до-немецкие корни.

Имя на карте

Ойва-Юхан-несТалгренн-Туулио, в конце двадцатых годов «отыскавший» на карте аль-Идриси «предшественника Таллинна».

Финский филолог Ойва-Юханнес Талгренн-Туулио даже статьи на эстонской Википедии не удостоился, однако его вклад в формирование «национального нарратива» Таллинна — бесспорен.

Специалист по романским языкам, он, вместе с братом своим Аарне Микаэлем Талгренном, дерзнул предложить иную, новую, альтернативную точку отсчета таллиннской истории.

Братья Талгренны рассуждали так: современники экспедиции Вальдемара II сообщали, что город он заложил не на голом, необжитом прежде месте, а на месте городища, покинутого обитателями.

Еще Рудольф Генрих фон Ройтлингер, автор первого путеводителя по Ревелю и окрестностям, изданного в 1833 году, писал об этом городище — хотя и приписывал его строительство, опять-таки, скандинавским конунгам.

Ойва-Юханнес решил во что бы то ни стало отыскать у укрепленного поселения на последующем холме Тоомпеа обязательно финно-угорскую родословную — не датскую, не шведскую, ни, упаси боже, немецкую. И взялся за активный поиск.

Учитывая интерес исследователя к языкам и культуре Средиземноморья, направление поиска оказалось ожидаемым: Италия, архив сицилийского короля Рожера II, известного непривычным для Средних веков интересом к географическим штудиям.

Сам Рожер средиземноморского региона никогда не покидал. Его придворный географ, по совместительству, как это было принято, — торговый агент, сарацин Абу Мохаммад аль-Идриси, напротив, дошел в странствиях до северных пределов Ойкумены.

Почти наверняка он достиг северного побережья Германии — и тамошние мореходы, выходившие в далекую и малоизвестную тогдашней Западной Европе Балтику, поведали ему о заморской стране Астланде и ее населенных пунктах.

В их-то перечне восемь с половиной лет спустя финский филолог и обнаружил записанный арабской вязью топоним «qlwry», который показался ему так похож на древнерусское имя Таллинна — Колывань.

Далее, как показалось Талгренну-Туулио, всё становилось на свои места: Астланда — это, естественно, Эстляндия, а загадочное «qlwry» — конечно же, исконное название городища на Тоомпеа!

Составленная аль-Идриси карта датировалась 1154 годом. С легкой руки Талгренна-Туулио дата эта вошла в таллиннский хронотоп — как принято говорить, «всерьез и надолго».

Проверка приоритетов

Едва ли жители Эстонии двадцатых-тридцатых годов, читавшие о топонимических изысканиях финских авторов на страницах периодики, могли предположить, что вскоре теории эти превратятся фактически в догмы.

Причем произойдет это уже совсем в другом государстве, частью которого предстоит стать Эстонской Республике, — в послевоенном Советском Союзе, одержимом идеей борьбы за «отечественные приоритеты» во всех областях.

Смириться с тем, что столица одной из пятнадцати союзных республик основана не местным населением, а иноземными захватчиками, официальная идеология никак не желала. И тут-то аль-Идриси с его картой оказался очень кстати. Теорию было решено подтвердить практикой — и к делу подключили археологов. В июне 1952 года они начали раскопки на Тоомпеа, следующим летом — на Ратушной площади. В народе шутили — «копают глубоко, ищут партбилет Калевипоэга».

Таких артефактов, понятное дело, отыскать не удалось. Зато найденные наконечники стрел и осколки керамики датировали Х-ХII веками и объявили их доказательством существования на месте Таллинна ремесленно-торгового поселения древних эстов.

Не исключено, что местные власти планировали перенять пример вышестоящих товарищей, отметивших в 1947 году восьмисотлетие Москвы, и в 1954-м достойно отметить восьмивековой день рождения столицы ЭССР.

Планы эти — если они и существовали когда-либо — реализованы никогда не были. Однако дата «1154 год» как точки отсчета биографии Таллинна и имя географа аль-Идриси зажили, несмотря на это, своей собственной жизнью.

Ее с равной степенью достоверности признали как местные, так и зарубежные публицисты: забавно наблюдать, как среди публицистов ЭССР и эстонской эмиграции царило в данном вопросе трогательное единомыслие.

Перепроверить высказанную когда-то Талгренном-Туулио версию решили только в самом начале нынешнего тысячелетия, когда зазвучали голоса о необходимости отметить «девятисотлетие Таллинна».

Артефакты, обнаруженные в ходе раскопок полувековой давности, вновь подвергли исследованию. Результаты его, увы, оказались для поклонников «додатской версии» обескураживающими.

И оружие, и керамика оказались типичными для поселений раннеганзейского периода, а не городищ древних эстов: появиться в таллиннской почве до 1219 года они едва ли могли…

Еще лет пятнадцать назад иные публицисты и краеведы-любители, искренне удивлялись, а то и откровенно возмущались: как же так, Талинн «добровольно отказывается» от полутора веков своей истории»!

Понять недоумение можно. Но стоит принимать в расчет и то, что современная историческая наука — это не состязание в том, «у кого биография длиннее»: накидывать век-другой в угоду романтическим теориям как-то и не солидно.

Сколь угодно долго и горячо можно спорить о том, что именно и конкретно имел в виду арабский географ аль-Идриси, в середине ХII века отметивший на составленной им карте мира загадочное сочетание букв арабского алфавита «qlwry».

Отследить непрерывную биографию современного Таллинна; — вначале замка на месте прежнего городища или поблизости с ним потом — посада при нем, затем — города и, наконец, столицы, можно по письменным источникам с 1219 года.

Всё, что было до этой черты принадлежит миру догадок и предположений, а не исторических фактов зафиксированных некогда современниками, а потому — достоверно известных нам, их далеким потомкам.

Отмечая восьмисотлетие Таллинна, столица отмечает не дату прихода на здешние земли иноземного монарха-завоевателя не основание «исконно немецкого города Ревеля», как планировали некогда остзейцы.

Город готовится отметить восемь веков своей письменной биографии — возраст почтенный, почетный вне всякого сомнения, — достойный и наверняка хочет быть достойным своих седин и впредь.

Йосеф Кац, «Столица»