Кто такие неграждане эстонии и латвии
Президент Керсти Кальюлайд после встречи в Москве с Владимиром Путиным заявила российской прессе, что в Эстонии у русских проблем нет: и те, кто обладает. РИА Новости, 03.03.2020
МОСКВА, 28 апр — РИА Новости, Константин Севастьянов. Президент Керсти Кальюлайд после встречи в Москве с Владимиром Путиным заявила российской прессе, что в Эстонии у русских проблем нет: и те, кто обладает гражданством, и те, кто не обладает, не испытывают никаких притеснений и вполне довольны жизнью.
РИА Новости постаралось разобраться в реальном положении эстонских русских.Лица с неопределенным гражданствомПосле выхода Эстонии из СССР в статусе неграждан (в просторечии — «негров» или «серопаспортников») оказалось около трехсот тысяч человек. Сейчас их примерно 76 тысяч.
Если кто-то в свое время не смог доказать, что его предки проживали в Эстонии до 1940 года, он автоматически превращался, говоря местным официальным языком, в «лицо с неопределенным гражданством». Таким людям оставили право проживать в Эстонии, но лишили возможности избирать и избираться, а также владеть крупной собственностью и заниматься рядом профессий (например, работать в полиции, нотариусом или адвокатом).
Геофактор: Проблема с паспортом, или Лица неопределенного гражданства в Эстонии (25.11.2014)
Поскольку большинство новоявленных неграждан оказались русскими и русскоязычными, это немедленно повлияло на расстановку сил в государстве. Избранный в 1992-м парламент страны на сто процентов состоял из этнических эстонцев.
Собственники-неграждане, по выражению социолога Марию Лауристин, оказались «в подвалах»: максимум, на что они могли рассчитывать, — владеть небольшими магазинчиками и кафе на нижних этажах зданий.При этом в Эстонии, если сравнивать с соседней Латвией, неграждане имеют одно существенное преимущество: могут голосовать на муниципальных выборах. Но то была вынужденная уступка со стороны государства.
Шестнадцатого июля 1993 года власти городов Нарвы и Силламяэ провели референдум о создании в Эстонии русской территориальной автономии. Референдум должен был гарантировать городским властям незыблемость права вето, которое они могли бы использовать на своей территории в отношении законов, принятых парламентом страны.
Вопрос на референдуме был поставлен так: «Хотите ли вы, чтобы Нарва имела особый статус в составе Эстонии?» Большинство из проголосовавших это предложение поддержали. Но официальный Таллин признал волеизъявление недействительным.
Правящие элиты восприняли инициативу как попытку реализовать в Эстонии «сценарий нового Приднестровья» с последующей перспективой объединения с Россией.Естественно, недовольство русского населения не исчезло и даже усилилось, заговорили об организации нового референдума. Напуганные центральные эстонские власти пошли на уступки: негражданам позволили выбирать хотя бы депутатов самоуправлений.
О том, как это происходило, позже рассказывал в прессе политолог, профессор Латвийского Университета Юрис Розенвалдс, считающий, что Риге следовало бы воспользоваться эстонским опытом. Он подчеркивает, что на послабления в отношении неграждан пошел не какой-нибудь прекраснодушный либерал, а «кондовый националист» Март Лаар, возглавлявший правительство Эстонии.
Европарламент просят помочь негражданам Латвии и Эстонии
Пошел он, правда, на этот шаг не от хорошей жизни.»Назревал референдум о статусе северо-восточной Эстонии, где русских особенно много. Был принят исторический компромисс: мы даем вам участвовать в местных выборах, наделяем гражданством ряд уважаемых людей из вашей общины, а взамен вы отказываетесь от идеи референдума.
Этот компромисс оказался огромным благом для Эстонии, поскольку сразу же сбил накал этнических противоречий и перевел диалог в куда более конструктивное русло», —подчеркивает Розенвалдс. Невидимый потолокЕсть у неграждан одно существенное преимущество, которое отсутствует даже у полноправных жителей Эстонии.
По иронии судьбы, они первыми воплотили мечту о единой Европе от Лиссабона до Владивостока. Когда Эстония в 2004 году вступила в Евросоюз, неграждане сначала не имели возможности свободных поездок по ЕС.
Но уже с января 2007 года «серопаспортники» решением Совета Евросоюза были наделены правом безвизового передвижения по всей территории сообщества (правда, за исключением Великобритании и Ирландии). А уже в июне 2008-го тогдашний президент России Дмитрий Медведев подписал указ, по которому лица без гражданства, проживающие в Эстонии и Латвии, получили возможность приезжать без оформления виз и в Россию.
Это было сделано, чтобы хоть как-то поддержать зарубежных соотечественников, оказавшихся в угнетенном положении.Для многих из неграждан возможность свободного передвижения по континенту значит несравненно больше, чем преимущества, даваемые гражданским паспортом. Поэтому большим разочарованием стало известие о том, что с лета 2016 года власти России перестали впускать без виз тех неграждан, кто родился уже после 6 февраля 1992-го.
Особенно сильно это ударило по молодежи, учившейся в российских вузах. Но поднялся возмущенный шум — и уже в апреле 2017 года правительство России постановило впускать в страну всех прибалтийских неграждан вне зависимости от их возраста.Для того чтобы «серопаспортник» стал гражданином Эстонии, ему нужно сдать экзамены на знание конституции государства, закона о гражданстве и, разумеется, эстонского языка.
Для многих это оказывается главным камнем преткновения. Эстонский, принадлежащий к финно-угорский семье, считается языком очень сложным для изучения. А местным русским, особенно проживающим в Ида-Вирумаа, трудно получать необходимую лингвистическую практику. В той же Нарве сложилась самодостаточная русскоязычная среда — как тут выучишь эстонский?
Государство предоставляет ограниченное число мест на бесплатных языковых курсах для соискателей гражданства. Но люди жалуются, что записаться на них очень сложно, поскольку количество желающих намного превышает число учебных мест.
В 1998 году эстонский парламент постановил, что дети «серопаспортников» в возрасте до пяти лет могут получить гражданство по одному лишь заявлению их родителей. С 2002-го ввели упрощенную процедуру натурализации для выпускников гимназий и профтехучилищ. Всего с 1992 года в стране натурализовались около 160 тысяч бывших неграждан.
Пиковым в этом плане оказался 1996 год, когда гражданство Эстонии получили 22 773 человека. Далее процесс стал замедляться — например, в прошлом, 2018-м году эстонское гражданство дали всего 800 негражданам. Еще в 2006 году жителей Эстонии без гражданства насчитывалось 125 799. И лишь в 2011 году этот показатель опустился ниже 100 000.
Сейчас «лица с неопределенным гражданством» составляют 5,7 процента от общего числа жителей. Сами эстонские власти заявляют о желании, чтобы большинство жителей страны обладало все-таки местным гражданством. Наличие в Эстонии 76 тысяч «серопаспортников» и почти 100 тысяч постоянно проживающих здесь российских граждан рассматривается как фактор нестабильности.
Но проблема в том, что наиболее упорные «серопаспортники» отказываются натурализоваться отнюдь не только из-за сложности эстонского языка и возможности ездить без виз в Россию. Люди говорят, что в Эстонии выстроен «невидимый потолок» для инородцев. Им гораздо труднее продвинуться, сделать карьеру — особенно в госорганах.
На высокие посты предпочитают брать граждан «правильной национальности». Недавний пример — в апреле 2019 года в Эстонии было сформировано новое правительство под началом Юри Ратаса.
В нем не оказалось ни одного русского министра, хотя представители этой национальности составляют 25 процентов населения страны.»Надо было снять лапшу с ушей еще до приезда»При этом уровень жизни эстонских русских значительно хуже, чем у «титульного населения» и вокруг них создана атмосфера отчуждения. Так, музыкальный критик Артемий Троицкий после переезда в эту страну называющий себя «патриотом Эстонии», признает, что некоторые вещи на новой родине стали его смущать. «Выяснилось, в частности, что Эстония — страна сегрегированная.
Примерно как Южная Африка, а не как Бельгия с Валлонией и Фландрией», — заявил Троицкий в сентябре 2018-го в интервью эстонской прессе. Он рассказал о своей беседе с чиновницей Минобразования, признавшей, что до сих пор в стране не создано хороших методик преподавания государственного языка для русских.
Летом 2018-го Евгения Чирикова, в свое время занимавшаяся защитой Химкинского леса, опубликовала открытое письмо на имя Керсти Кальюлайд. Чирикова переехала в Эстонию уже довольно давно. Она уверяет, что очень любит Эстонию, ставшую для ее семьи вторым домом.
Однако государство не создало ее детям подходящих условий для того, чтобы они выучили эстонский язык и влились на равноправной основе в местное общество. «Изучать эстонский язык интересно и здорово, но очень дорого. Один урок стоит 10-20 евро. Большую часть своей зарплаты я трачу на уроки эстонского языка.
Мы пытались зарегистрироваться на бесплатные курсы от Фонда интеграции, но из-за большого спроса не получили мест», — писала Чирикова. В своем письме Чирикова также рассказывала о негативном опыте ее детей: «Младшая, девятилетняя девочка, очень хотела играть в футбол. Я заплатила за футбольный летний лагерь.
Она вернулась из лагеря в депрессии, потому что впервые почувствовала себя в изоляции. К сожалению, красивые молодые учителя умели хорошо играть в футбол, но не интегрировать детей. Целую неделю ребенок находился в одиночестве, потому что эстонские дети не понимали ее и не хотели с ней играть, в то же время и взрослые не умели и не могли помочь ей наладить контакт».
Сами эстонские власти интеграцию местных русских воспринимают по-своему — как полную ассимиляцию. В начале апреля, когда уже было известно, что Владимир Путин согласился встретиться с Керсти Кальюлайд, последняя, выступая в парламенте, во всеуслышание назвала существующие в стране школы нацменьшинств с преподаванием на русском языке «угрозой» для государства. Впрочем, ничего нового: подобные заявления она делала и раньше. Тем более, у Таллина есть хороший пример — соседняя Латвия объявила об окончательной ликвидации русскоязычного образования в 2018 году. И сейчас многие правящие политики в Эстонии призывают последовать этому примеру.
ИсточникПрофессор: «Для Европейского союза неграждане Латвии и Эстонии просто невидимы»
В феврале в стенах Европейского парламента прошло слушание на тему «Гражданство ЕС». Обсуждались проблемные вопросы европейского права и способы защиты европейских граждан от дискриминации. О том, какие проблемы существуют сегодня в правовой сфере ЕС, насколько остро стоит вопрос прибалтийских неграждан в Евросоюзе и почему уважение конституционных традиций государств — членов ЕС порою может оборачиваться притеснением национальных меньшинств, аналитическому порталу RuBaltic.Ru рассказал специалист по вопросам гражданства, профессор Гронингенского университета (Нидерланды) Димитрий КОЧЕНОВ:
— Г‑н Коченов, в феврале в Европарламенте прошло мини-слушание на тему «Гражданство ЕС». Чем обусловлена такая тема слушания и почему об этом актуально говорить сегодня?
— Обсуждалось несколько тем. В основном то, насколько гражданство Европейского союза дает обладателям юридического статуса «гражданин ЕС» дополнительные права, кроме имеющихся прав на национальном уровне. Комитет Европейского парламента пытался установить, в чём состоит дополнительная сила европейского гражданства.
Димитрий Коченов / Источник: vedomosti.ru
Всем известно, что гражданство ЕС дает право его обладателям работать во всех странах Европейского союза или путешествовать по ним. При переезде в другое государство Европейского союза обладатели европейского гражданства защищены правом Европейского союза от дискриминации по признаку национального гражданства. Однако как обеспечивать исполнение прав граждан, которые предпочитают оставаться дома? По этому вопросу еще нет абсолютного консенсуса в европейском праве. Поэтому возникает много коллизий.
Дело в том, что европейское право помогает больше всего тем, кто путешествует или переезжает из одной страны в другую. Для того чтобы во всей полноте пользоваться правами гражданина Европейского союза по договору ЕС или договору о функционировании ЕС, необходимо, как правило, сначала сделать первый шаг — переехать в другое государство Евросоюза. Те, кто этого не делает, попадают под действие лишь национального права. Это создает определенные проблемы.
Получается, что европейское право обеспечивает более благоприятный климат для большинства в любом из государств ЕС. Меньшинства, особенно этнические, защищены значительно хуже.
— Как это работает?
— Принцип недискриминации по признаку национального гражданства, ключевой принцип права ЕС, гласит, что человек, который работает за границей, должен пользоваться такими же правами, как и местные жители. Дополнительные условия легальности проживания или доступа на рынок труда, кроме строго оговоренных в соответствующей директиве ЕС, абсолютно запрещены, как дискриминирующие. Любые тесты знания местного языка, например, противоречат праву ЕС, также как и «культурные» барьеры на рынке труда или при покупке земли или недвижимости: европейские граждане не обязаны танцевать все местные танцы и говорить на всех языках, чтобы пользоваться своими правами на основании договоров.
То же касается и самых фундаментальных прав, таких как право на имя. Здесь можно привести в пример известное дело Константинидиса. Это греческий парикмахер, переехавший в Германию. Немцы в документах написали его фамилию «Констадинидэс», хотя на самом деле он «Константинидис». Согласно немецкому праву всё было сделано верно, так как там были очень строгие правила транслитерации иностранных имен и фамилий на немецкую версию латиницы.
Европейский суд по правам человека / Источник: wordpress.com
Но Европейский суд посчитал, что грек подвергся косвенной дискриминации в связи со странным написанием имени немецкими властями. Суд постановил, что немцы должны уважать тот факт, что он пользовался своими правами гражданина, переехав из одной стороны в другую, и те правила, которые немцы установили в своем национальном законодательстве, не должны в полной мере применяться к Константинидису: он имеет такое же право на неискаженное имя, отражающее в полной мере то, как оно звучит на самом деле, как и немцы, чьи немецкие имена не нужно транслитерировать вообще.
По аналогии, если болгарин Ангелов приезжает работать в Латвию и в его виде на жительство почему-то написано «Ангеловс», это нарушение его права на отсутствие дискриминации по признаку гражданства. Представители этнического большинства, пользующиеся правом на свободу передвижения в ЕС, таким образом, защищены.
А теперь посмотрим на дело Руневич-Вардын, например. Это литовка из польского меньшинства, которая жила в Польше. То есть она использовала свои права по договору о Европейском союзе, а потом решила выйти замуж за поляка в Литве. По идее, здесь нужно было бы применить стандарт, который применялся в деле Константинидиса.
То есть Литва не должна была иметь права применять без оглядки на европейские принципы свои принципы транслитерации написания имен.
Но Европейский суд не согласился с этим. Получилось, что, когда девушка вышла замуж, в ее свидетельстве о браке, которое выдано на литовском языке, ее новая польская фамилия была написана на литовском и поэтому отличалась от фамилии ее мужа. Когда она спросила, почему ее фамилия написана так, ей ответили что-то вроде «потому что Вы гражданка Литвы и всем известно, что в нашем языке нет буквы W». Проблема в том, конечно же, что как раз с этой буквы и начиналась фамилия ее мужа, написанная в том же свидетельстве о браке теми же литовскими властями.
Литва не должна была иметь права применять без оглядки на европейские принципы свои принципы транслитерации написания имен / Источник: sputniknewslv.com
Европейский суд, к сожалению, указал, что в этом конкретном случае конституционная идентичность государства и специфика государственного языка не дают возможности Европейскому суду требовать от литовских властей применения стандартного европейского права, как то, которое применялось к греку в Германии.
— Что следует из этих двух примеров?
— Эти два примера нас учат тому, что, к сожалению, европейское право, которое должно помогать и представителям большинства, и представителям меньшинства в странах — членах Европейского союза, не всегда защищает права граждан ЕС, относящихся к этническим меньшинствам. Подтверждая идеологические конструкции типа той, что мы видели в деле Вардын: что польским именам, написанным без ошибок, нет места в Литве, — Европейский суд ставит право ЕС на сторону национализма и дискриминации, вместо того чтобы противостоять им, и косвенно превращает Европейский союз в юридический инструмент, потакающий некоторым государствам ЕС в унижении этнических меньшинств, проживающих на их территории.
Оно функционирует так, что порой может даже увеличивать неравенство между представителями меньшинства и большинства. Особенно в балтийских странах.
Здесь очень трудно объяснить подход, который выбрал Европейский суд в Люксембурге. Потому что в Европейском союзе как таковом большинства никакого нет. Этническое большинство и меньшинство — это то, что применяется в контексте только государств — членов ЕС. По принципам, по самой идее ЕС Европейский союз не должен автоматически вставать на сторону официальной идеологии своих государств-членов. Особенно когда официальная идеология используется с целью нарушения прав этнических меньшинств, которые являются гражданами Европейского союза.
Это всего лишь начальная точка. На самом деле у нас очень много проблем. Часто представители меньшинств на национальном уровне пользуются меньшим уровнем защиты собственных прав по европейскому праву, чем представители этнического большинства. С этим нужно что-то делать.
— В этой связи нельзя не спросить, насколько остро сегодня стоит проблема эстонских и латвийских неграждан в ЕС?
— В этом плане право очень просто: каждое государство само определяет, кто является его гражданами, и каждое государство само определяет, кто из его граждан является гражданами Европейского союза, при условии, что минимальные принципы европейского права соблюдены.
В итоге для Европейского союза как для правовой системы неграждане Латвии и Эстонии просто невидимы, потому что у них нет европейско-правовой правосубъектности.
Естественно, вопрос очень просто было бы решить, если бы только Латвия и Эстония этого захотели. Достаточно одного письма, официального уведомления в органы Европейского союза о том, что они считают своих неграждан гражданами Европейского союза. Особенно в контексте латвийского права подобный подход мог бы с легкостью быть претворен в жизнь.
Мы с коллегой Алексеем Димитровым написали статью на английском и русском языках о том, как можно решить эту проблему, опубликовали в Хьюстоне и в Москве. Однако воз и ныне там.
Хотя, повторюсь, официального заявления от Латвии было бы достаточно для немедленного расширения гражданства ЕС на всех обладающих статусом негражданина Латвии. Это дало бы определенные выгоды балтийским негражданам: право на работу, выбор места жительства и равное обращение на всей территории Союза. При этом расширение гражданства ЕС на неграждан не повлечет за собой почти никаких экономических или политических издержек для Латвийской Республики как раз в связи с тем, что подобный статус связан с возможностью реализации прав в абсолютном большинстве случаев в других странах — членах Евросоюза. К сожалению, сейчас негражданам в наднациональной структуре ничего из этого не полагается.
— В одном интервью Вы говорили, что проблему неграждан проще было решить до вступления Латвии и Эстонии в ЕС. Почему Евросоюз не воспользовался такой возможностью до 2004 года?
— Да. Сейчас уже поезд ушел. До вступления государств в Евросоюз всегда применяется принцип предварительных условий членства, когда Европейская комиссия и другие институты вправе выдвигать требования государствам, которые собираются вступать в ЕС. И если эти требования не выполнены, то государства не получают зеленый свет для вступления в Союз.
В плане гражданства подобный метод был использован в Чешской Республике. Там правительство пыталось не дать гражданства местным цыганам. У официальной Праги был очень странный аргумент: подразумевалось, что из-за геноцида цыган во время нацистской оккупации Чехословакии оставшиеся в Чехии цыгане — словацкие. На этом основании и не хотели давать гражданства цыганам.
Европейский союз поставил под сомнение подобную логику, и в результате давления ЕС чехам пришлось дать гражданство своему цыганскому меньшинству. К сожалению, Евросоюз использовал совершенно другую тактику в отношениях с балтийскими странами и в отношении русскоязычных меньшинств.
Поздно об этом говорить, потому что принцип предварительных условий членства применяется только перед тем, как страна вступает в Европейский союз. Сейчас у ЕС уже не те компетенции, чтобы требовать что-то в области массового предоставления гражданства этническим меньшинствам. Евросоюз теперь вправе требовать уважения прав, которые устанавливает на наднациональном уровне. Но, как мы видели, эти права, к сожалению, по-разному применяются по отношению к представителям этнического большинства и этнического меньшинства в разных странах Европейского союза.
Из-за того, что Евросоюз старается уважать конституционные традиции государств-членов, неожиданно получился отрицательный эффект. Никому не пришло в голову, что уважение конституционных традиций государств — членов ЕС повлечет за собой ущемление прав этнических меньшинств. Возникающая ситуация абсурдна, ибо в балтийском контексте, в отличие, например, от Голландии или Германии, уважение конституционных традиций государств членов Союза становится синонимом неуважительного отношения к этническим меньшинствам и ущемление их прав.
— Как Вы думаете, почему в Чехии было оказано давление на правительство для выдачи гражданства, а в Прибалтике нет?
— Это сложно объяснить, на самом деле. Возможно, всему виной разные масштабы. Если мы говорим о Чешской Республике, то цыгане — это минимальный процент населения. А если мы говорим о Латвии, то на момент вступления страны в Европейский союз огромный процент населения страны не имел гражданства.
И к тому же, что касается латвийского негражданства, было понимание того, что этот статус суть абсолютное исключение и что его невозможно будет наследовать. Фактически люди должны были пользоваться статусом негражданина в течение только одного поколения. То есть проблема должна была разрешить сама себя. Но с тех пор многое изменилось, поэтому там до сих пор еще рождаются дети со статусом негражданина.
— Каковы перспективы решения проблемы неграждан в Евросоюзе?
— Если говорить об очень долгосрочной перспективе, то проблема всё-таки решит сама себя. Потому что если мы посмотрим, сколько детей рождается с этим статусом сегодня, то это очень низкий процент. Лет через 50 или 100 неграждан в Прибалтике точно не будет. Это то, чего Европейская комиссия и другие институты и ожидают. В плане краткосрочного решения самое простое и самое логичное было бы для Латвийской Республики принять одностороннюю декларацию о том, что все неграждане становятся гражданами Евросоюза.
Всего лишь одна страница текста формата А4 (в нашей с господином Димитровым статье текст предложенной декларации приложен в качестве аннекса), которая не создает практически никаких дополнительных прав в Латвии, позволила бы балтийским негражданам полностью использовать права гражданства Евросоюза. Это создало бы большие дополнительные возможности для неграждан.
Источник