Особенности экономического и социально-политического строя Латвии и Эстонии
Прибалтика» в общепринятом значении этого слова состояла из трёх губерний: Лифляндской, Эстляндской и Курляндской. Лифляндская и Эстляндская губернии были присоединены к России во время Северной войны, Курляндская досталась России по третьему разделу Польши, в 1795 г. Часть территории Латвии — Латгалия после присоединения к России в 1772 г. входила в состав Витебской губернии.
Включение Прибалтики в состав России имело прогрессивное значение для эстонского и латышского народов. Прежде всего сказывались благоприятные экономические последствия установившихся торговых связей с обширным внутренним рынком России. В экономической жизни России место прибалтийских губерний определялось их выгодным географическим положением на Балтийском море.
В первой половине XIX в. через Ригу, Ревель и другие приморские города шёл оживлённый сбыт продуктов сельского хозяйства из значительной части Европейской России. Во внешней торговле России Рига занимала первое место после Петербурга, а по экспорту хлеба даже опередила его Благоприятные рыночные условия стимулировали помещиков к расширению запашки и усилению барщины. Экспорт зерна приносил немалый доход прибалтийским помещикам. Много зерна требовалось и для винокурения, бывшего доходной хозяйственной статьёй. Вывоз строевого леса также являлся источником обогащения для местных крупных землевладельцев.
История Беларуси на пальцах
Города Прибалтики издавна являлись оживлёнными торговыми центрами, но до второй половины XIX в. промышленность в них была развита слабо. Подобным односторонне развитым торговым характером прибалтийских городов объясняется наличие небольшого числа городских жителей: в Курляндии— 5% от общего количества населения, в Эстляндии — бив Лифляндии — 7%.
Рост городского населения искусственно задерживался суровыми формами крепостного права и политикой дворянского правительства. Увеличивавшаяся нужда помещиков в рабочих руках исключала возможность добровольного отпуска ими крепостных в города. Поэтому в крае ощущался недостаток наёмных рабочих, и попытки капиталистов основать мануфактуры или фабрики встречали серьёзные препятствия. Помещики, являясь монополистами рабочей силы, насаждали в своих имениях ремесло и крепостную мануфактуру (особенно винокурение и льноткачество) и в большом количестве сбывали водку в русских губерниях. Скупая за бесценок продукты крестьянского хозяйства, прибалтийские помещики вытесняли купца-посредника.
Прибалтийские губернии отличались разнообразием этнического состава населения. Всё местное дворянство, духовенство и большинство городской буржуазии были немцами и представляли собой численно незначительную величину. Коренное население (эсты, латыши) и прочие жители края презрительно назывались «не немцами» (Undeutsche).
Латышами по национальности являлись крестьяне Курляндской и южной части Лифляндской губернии, а также Латгалии, эстами — крестьяне Эстляндской губернии, островов Рижского залива и северной части Лифляндской губернии. Городские власти, цехи ремесленников и организации торговцев защищали интересы немецкой буржуазии и жестоко преследовали всех «не немцев», занимавшихся ремеслом или торговлей. Латыши и эсты могли существовать в городах лишь в качестве прислуги, чернорабочих, извозчиков, грузчиков и представителей других «презираемых» и низко оплачиваемых профессий.
История Украины за 18 минут на пальцах
Коренное население находилось под двойным гнётом, страдая от крепостного права и национальных притеснений. Поэтому в начале XIX в. национальный вопрос в Прибалтике по существу являлся крестьянским вопросом.
Немногочисленный слой немецких дворян (меньше 1 % всего населения) пользовался широкими правами сословного самоуправления и неограниченной властью над коренным населением прибалтийских губерний.
Царское правительство, как правило, не вмешивалось в аграрные отношения Прибалтики. По инициативе самих прибалтийских баронов крепостное право приняло чрезвычайно жестокие формы. Прежние нормы барщины и оброка помещиками не соблюдались. В 1739 г. официальный представитель лифляндского дворянства, ландрат барон Розен, отвечая на вопрос Сената о личных и имущественных правах крепостных, просто приравнивал прибалтийских крестьян к древнеримским рабам.
Экспорт хлеба и усиление винокурения в последние десятилетия XVIII в. вызвали дальнейшее увеличение барщины. В Прибалтике барщина издавна делилась на ординарную (обыкновенную) и экстраординарную. В первом случае работник с лошадью или волами являлся на барщину в определённые сроки в течение всего года и работал установленное количество дней.
В латышской части Прибалтики, где крестьяне жили отдельными хуторами, иногда отдалёнными на десятки вёрст от имения, путь на барщину занимал так много времени, что крестьяне, придя издалека, вынуждены были целую неделю оставаться в имении. Среднего размера крестьянский двор в Эстляндии поставлял работника с упряжью на три дня еженедельно, в Лифляндии, где крестьянские дворы были крупнее,— на целую неделю, а другую неделю крестьянин оставался дома. К ординарной барщине принадлежала обязанность крестьян с каждого двора давать летом ещё второго «пешего» работника, без лошади. С начала весенних полевых работ (обычно с 23 апреля по Михайлов день — 29 сентября) пеший работник работал на барщине столько же дней еженедельно, сколько и работник с лошадью. Прежде «вторые» или пешие работники требовались на барщину начиная лишь с Иванова дня (24 июня), но с конца XVIII в. их начали выгонять на барщину сразу же после освобождения полей от снега.
В отличие от ординарной барщины экстраординарная не была ограничена определённым количеством дней, а связывалась с отдельными видами спешных сельскохозяйственных работ: с жатвой, сенокосом, вывозом навоза и т. п. В зависимости от того, производилась экстраординарная работа на крестьянских или помещичьих харчах, она делилась на «вспомогательную барщину» и «талку» (толоку, сгон). В последнем случае помещики имели право выгонять на барщину всё работоспособное крестьянское население.
Обычай обязывал помещика кормить участников «талки», но к началу XIX в. это правило уже не выполнялось: помещики после окончания работ угощали крестьян несколькими глотками пива или водки —»тем дело и ограничивалось. Именно экстраординарная барщина была наиболее разорительной для крестьян, так как отрывала их от своих самых спешных полевых работ. Кроме того, крестьяне обязаны были на своих подводах перевозить в отдалённые города хлеб, лён и водку помещика, а также давать работниц для ухода за помещичьим скотом. Усиление эксплуатации происходило главным образом за счёт увеличения экстраординарной барщины, которая к концу XVIII в. перестала соответствовать своему названию и фактически превратилась в постоянную, из года в год повторяющуюся повинность. Для прибалтийских помещиков барщина составляла наиболее) ценную статью дохода, а крестьянский оброк имел второстепенное значение.
В начале XIX в. наблюдалось усиление разорения прибалтийской деревни. Помещики захватывали крестьянскую землю, обезземеливали крестьян; безземельного батрака они ставили в положение, подчинённое крупному крестьянскому двору. Крестьянское население дифференцировалось. В начале XIX в. в Лифляндской губернии безземельные батраки составляли около половины всего населения деревни, а в Курляндской, особенно в казённых имениях, батраков было ещё больше. Несмотря на существовавшие противоречия между батраками и крупными крестьянами, тяжёлый гнёт крепостного права всё же объединял их общей ненавистью к помещикам.
Обострение классовой борьбы и крестьянский вопрос в Латвии и Эстонии на рубеже XIX в. В начале XIX в. в Прибалтике чрезвычайно обострились классовые противоречия между крепостными и помещиками, усилились массовые побеги, волнения и восстания крестьян.
Ещё во второй половине XVIII в. стали раздаваться голоса возмущения по поводу крепостного рабства в Прибалтике. Выступали главным образом представители буржуазной интеллигенции. Они защищали «естественные права человека», но в аграрном вопросе ограничивались требованием лишь частичных изменений крепостного права. Только в 90-х годах XVIII в. было выдвинуто требование отмены крепостной зависимости и перехода к вольнонаёмному труду. Наиболее выдающимся представителем этого течения был Г. Меркель — сын сельского пастора, выдающийся публицист, предупреждавший об угрозе всеобщего восстания прибалтийского крестьянства.
Под влиянием революционных событий во Франции и польского восстания 1794 г., нашедшего отзвуки в Курляндии, русское правительство стало обращать внимание на волнения крестьян в Прибалтике, расположенной на западной окраине империи и поэтому внушавшей особенные опасения на случай международных осложнений. Лифляндский ландтаг под давлением русского правительства вынужден был высказаться о положении крестьян, и в связи с этим были приняты так называемые «27 пунктов», которые подтверждали за крепостными право свободного распоряжения движимым имуществом, но одновременно предусматривали узаконение значительно повышенной экстраординарной барщины. По существу помещики продолжали отказываться от каких бы то ни было уступок в крестьянском вопросе, желая сохранить существующее положение.
В 90-х годах XVIII в. волнения крестьян стали постоянным явлением. В 1797 г. происходили волнения, вызванные повышением подушной подати. Распространялось убеждение в неизбежности отмены крепостного права. Обсуждение проекта реформ на ландтагах ещё более усиливало надежды крестьян. Наблюдался также рост недовольства среди низов городского населения.
Между тем отдельные помещики продолжали истязать своих крепостных. Особенной жестокостью «прославилась» графиня Делагарди, поведение которой вызвало смущение даже в петербургских придворных кругах. Крестьяне стали отказываться от барщинных работ.
Это движение усилилось после опубликования губернатором в мае 1802 г. правительственного указа о замене натуральных поставок фуража для армии денежной платой. Крестьяне повсеместно толковали указ как полное освобождение их от барщины и оброка и обвиняли помещиков и губернские власти в утайке от них настоящего указа русского правительства Во второй половине сентября 1802 г. батраки имений в окрестностях города Вольмара отказались работать на барщине.
Прибывшая на место волнений военная команда хотела подвергнуть батраков наказанию, но встретила сопротивление крестьян; правительство прислало новые воинские части. Количество восставших крестьян всё увеличивалось; в восстании приняли участие крестьяне, прибывшие даже из отдалённых местностей. 10 октября произошло столкновение с войсками, во время которого толпа восставших крестьян, вооружённых лишь кольями, косами и камнями, была рассеяна. Восстание в Вольмарском уезде произвело сильное впечатление на правительство.
Весной 1803 г. эстонские крестьяне Перновского уезда (имение Кабал) отказались работать на барщине более трёх дней в неделю. Испугавшиеся бароны потребовали от правительства присылки в Лифляндию новых военных подкреплений и заявляли, что аграрные реформы могут лишь ускорить начало всеобщего восстания.
ИсточникКраткая история Латвии 19 век
Латвия
В 1812 году войска Наполеона пересекли границу России и с боями продвигались вглубь России. Основной удар французы направили на Москву, а армейский корпус маршала Удино направился в Прибалтику с попыткой занять Ригу. Им удалось занять Курземе и Латгалию, но дойти до Риги не удалось. В 1813 году французы были изгнаны из России.
После изгнания наполеоновских войск аграрный вопрос вновь вышел на передний план. Повышенный спрос на сельскохозяйственные продукты в странах Европы и рост цен на зерно побуждали помещиков к расширению пахотных земель. Однако „Положение о Лифляндских крестьянах ” от 1804 года препятствовали этому.
Ни крестьян, ни помещиков не удовлетворили и „Дополнительные статьи” принятые в 1809году. В условиях, когда остзейские губернии сотрясались от непрекращающихся крестьянских волнений, царские власти потребовали проведения аграрных реформ. Однако разработка проекта реформ была отдана в руки остзейских дворян.
Естественно, что они использовали представившуюся возможность для того, чтобы подготовить проект реформ в наиболее выгодной для себя форме. Первыми проект „освобождения” крестьян разработали и представили на утверждение царю эстляндские дворяне. 23 мая 1816 года Александр I утвердил предоставленный ими законопроект. Вскоре подали проект и дворяне Латвии. 25 августа 1817 года российским императором был подписан законопроект об отмене крепостного права в Курляндии, 26 марта 1819 года – в Лифляндии.
Основные положения законов об освобождении крестьян сводились к следующему:
- крестьяне были признаны лично свободными, но свобода их передвижения и выбор занятий ограничивались различными предписаниями.
- вся земля была признана полной собственностью помещиков.
- отношения между помещиками и крестьянами регулировались „добровольными” соглашениями об аренде.
Помимо всего освобождение крестьян начиналось не сразу с момента опубликования законов, а происходило постепенно. В Курляндии этот процесс предусматривалось завершить к 1832 году, а в Лифляндии к 1833 году.
„Птичьей свободой” называли в народе так называемое освобождение крестьян. Фактически в результате реализации названных законов крестьяне оказались ограбленными. Произвол помещиков не только не уменьшался, но даже возрос. К тому же расширение помещичьих земель повлекло за собой увеличение объёма барщинских работ. Всё это не могло не вызывать протеста со стороны крестьян.
Уже в 1819 году волна крестьянских волнений прокатилась по Курземе. В 1822-1823 годах крестьянские выступления охватили Лифляндию.
Новая волна крестьянских выступлений пришлась на 1830-1833 годы. Волнения были вызваны тем, что в связи с окончанием срока раскрепощения крестьян среди них стали распространяться слухи о том, что якобы ожидается новый царский указ, по которому крестьяне получат „настоящую свободу” и землю.
В начале 40-х годов нищенское и бесправное существование крестьян ещё более усугублял голод, вызванный неурожаями последних лет. В этих условиях среди крестьян стала распространяться молва о том, что в южных губерниях России можно бесплатно получить землю. Поверив в „чудо” в ряде мест почти целые волости стали готовиться к переселению.
Весной 1841 года толпы крестьян двинулись в Ригу для того, чтобы получить разрешение на переселение. Первоначально власти не обратили на это особого внимания, но по мере того, как Ригу буквально осадили толпы крестьян, их стали подвергать телесным наказаниям (сечь розгами перед Рижским замком). Суд и солдаты прибывали и в имения, чтобы на месте наказывать непокорных крестьян. Особенно кровавые события в этой связи произошли в Яунбебре, где телесным наказаниям были подвергнуты 113 человек. Но крестьяне упорно продолжали мечтать о переселении.
В 1845 году начался массовый переход латышских (в Видземе) и эстонских крестьян в православие. Среди причин этого явления можно отметить то, что латыши не находили удовлетворения в лютеранстве, ибо в большинстве своём пасторы являлись выразителями интересов помещиков и были весьма далёки от нужд и чаяний народа.
К тому же на этот шаг крестьян побуждало тяжёлое экономическое положение. Приняв „царскую веру”, крестьяне надеялись, что царь обратит на них своё внимание и облегчит их положение. Переход в православие носил также политическую и национальную окраску. Таким путём крестьяне рассчитывали выйти из-под влияния немецких помещиков и пасторов, стать свободными людьми.
В течение 1845-1848 годов в православие перешли десятки тысяч латышей. Однако затем движение резко пошло на убыль. Поменявших веру крестьян постигло горькое разочарование, надежды их оказались напрасными, приняв православие, они остались такими же бесправными, как и были.
В 40-е годы все больше помещиков приходят к сознанию нерациональности барщинского хозяйства. Зарубежная практика показывала, что труд наёмных рабочих гораздо производительнее труда барщинников. Это, а также крестьянские волнения, привели к изданию „Лифляндского крестьянского поземельного уложения 9 июля 1849 года”.
Автором закона был лидер либерального крыла лифляндского дворянства Гамилькар Фелькерзам. Этим законом он пытался ту несправедливость, которая была допущена к крестьянам при их освобождении. Хотя законы вступали в силу в ноябре 1850 года, но до 1860 года он считался временным. Тем не менее, уже в 50-е годы начался переход на денежную аренду, что означало и переход к новым капиталистическим отношениям. Причем в Курземе этот процесс происходил более быстрыми темпами и не столь болезненно, как в Лифляндии.
Тяжёлым и упорным трудом некоторым латышам к середине 19 столетия удалось „выбраться в люди”. В сельской местности появился зажиточный слой крестьян дворохозяев. И в городах всё чаще встречаются состоятельные латыши, которым, однако, приходится испытывать жестокую конкуренцию со стороны немецких домовладельцев и торговцев.
Поэтому многие из них стараются скрыть своё происхождение и, приняв немецкий язык и обычаи, пытаются выдать себя за немцев. Зачастую они переделывают латышские фамилии на немецкий лад. Например — Калнини превращаются в Калнингов, Озолини в Озолингов и т.д. В народе таких людей называли „стыдливыми латышами” или „липовыми немцами”.
В тоже время в связи с ростом благосостояния неуклонно увеличивается и число образованных людей. Латышская молодёжь рвётся к знаниям, стремится к получению не только гимназического, но и университетского образования. В то время большая часть латышских студентов обучалась в Дерптском (Тартуском) университете.
В середине 50-х годов здесь обучалось более 30 латышей. Однако многие из них входили в немецкие студенческие корпорации и мало интересовались проблемами волновавших латышей. Поворот произошёл в 1855 году, когда 10-13 латышских студентов стали организовывать так называемые латышские вечера. На этих вечерах студенты горячо обсуждали положение своего народа, изыскивали пути, при помощи которых можно было бы повышать культурный уровень латышей, сделать их более самостоятельными.
В ходе этих вечеров сформировались и будущие идейные вожди пробуждении, такие как, Кришьян Валдемар, Юрис Алунанс, Кришьян Барон.
Постепенно участники вечеров от устных раздумий перешли к изложению своих мыслей в прессе. Для этого представился и удобный случай. Как раз в 1856 году под редакцией Ансиса Лейтанса стала выходить газета „Маяс Виесис”. Появление газеты, редактированной латышом, стало событием в тогдашней культурной жизни. Поэтому неудивительно, что латышская интеллигенция постаралась широко использовать эту газету для популизации своих взглядов.
В том же 1856 году Юрисом Алунаном был издан сборник „Песенки”, в которой были включены сделанные им переводы древнеримских и древнегреческих стихов, произведений немецкой и русской классики. Это событие в то время рассматривалось как политический акт, и этим шагом Ю.
Алунан давал отпор тем, кто утверждал, что латышский язык – это язык крестьян, не приспособленный для высокой поэзии. Выход сборника был отмечен и официальной прессе. В частности, один из немецких пасторов, выступивший с ироническими нападками на Ю. Алунана, употребил термин „младолатыш”, подразумевая под этим бунтаря, повстанца. Вскоре этот термин стал применяться и по отношению к другим деятелям пробуждения.
Одной из наиболее заметных фигур эпохи пробуждения был Кришьян Валдемар (1825-1891). При его содействии в 1864 году на территории Латвии была открыта первая мореходная школа в Айнажи. Всего им была основана 41 мореходная школа, из них 9 на территории Латвии. Кришьян Валдемар активно пропагандировал мысль о том, что латыши должны обратить главное своё внимание на мореходство, ибо доходы от него значительно превышали доходы получаемые от земледелия.
В числе первых деятелей пробуждения был и поэт Юрис Алунан (1832-1864). Он также выдвигал на первый план практическую выгоду, что в то время было довольно таки естественным и являлось отражением взглядов зарождавшейся латышской буржуазии. Ю. Алунан мечтал о латышских высших учебных заведениях, об институте земледелия, об издании энциклопедического словаря на латышском языке. Ю. Алунан был одним из первых латышских языковедов, стремившихся усовершенствовать язык, очистить его от чужеродных наслоений. Им было введено в латышский язык около 500 новых слов, зачастую заимствованных из литовского языка.
Вряд ли кому не известно имя Кришьяна Барона (1835-1923), самоотверженного труженика, выдающего собирателя латышского фольклора. Благодаря нему было собрано, обобщено и издано более 200 тысяч латышских Дайн.
Несколько позднее в активную общественную жизнь включился Атис Кронвальд (1837-1875), которого считают одним из наиболее пламенным представителем пробуждения. В отличие от многих Атис верил в то, что у маленьких народов есть будущее, но для этого надо воспитывать народ в духе любви к своей отчизне. Важную роль в этом вопросе он отводил национальной школе.
До 60-х годов остзейцы не только не предпринимали вопроса об онемечивании местного населения, а даже препятствовали изучению им немецкого языка. Таким образом, немецкие дворяне рассчитывали преградить латышам и эстонцам путь к знаниям, удержать их под своей властью. Но, видя безуспешность прежней политики, резко меняют курс. Теперь им кажется, что свои позиции они смогут сохранить, лишь онемечив местное население.
В 1867 году на территории Эстонии и Финляндии был сильный неурожай. Различные государственные и общественные организации приступили к сбору пожертвований в пользу голодающих. Латыши тоже хотели принять участие в этой акции, но у них не было своей организации.
Тогда в феврале 1868 году группа латышей обратилась к властям с просьбой разрешить им создать специальный комитет для сбора пожертвований. Вскоре был получен положительный ответ, и латыши приступили к активным действиям. В целях собрать как можно больше средств латыши стали организовывать лекции, концерты и другие мероприятия.
В рамках этой компании 22 марта 1868 года состоялось первое театральное представление на латышском языке, и этот день вошёл в историю, как день рождения латышского театра. Комитет обратился к властям с просьбой о создании постоянно действующего Рижского латышского общества (РЛО). Разрешение было получено, и 1868 год стал годом создания РЛО. Первым председателем был избран педагог Бернхард Дирикис. Вскоре для нужд общества был построен дом на улице Паулуччи (Меркеля 13).
Хоровое пение издавна являлось одной из любимых традиций латышей. Поэтому не удивительно, что с началом пробуждения хоровое пение поднимается на новую высоту. Первый, местного значения, Праздник песен состоялся в 1864 году в местечке Дикли. Правда, на этом празднике исполнялись песни только на немецком языке. Вскоре подобные праздники прошли и в других местах Латвии.
И наконец, в 1875 году, в Риге, состоялся Первый Всеобщий праздник песни в котором участвовало свыше одной тысячи певцов из разных уголков Видземе и Курземе. В программу этого праздника было включено уже немало и латышских песен. Особый успех вызвала песня-молитва, музыка и слова которой были написаны Карлисом Бауманисом (1835-1905). Это Dievs, svutm Baltiju (ввиду цензурных соображений в то время нельзя было употреблять слово „Латвия”). В 1918 году эта песня стала гимном Латвии.
Во второй половине 19 века заканчивалось многовековое бремя барщины для крестьян, началось расслоение крестьянских хозяйств. Разорившиеся крестьяне и многие хозяева отправились в города и пополнили ряды рабочих, на всё увеличивающиеся мануфактуры и заводы. Развернувшаяся сеть железных дорог расширила границы доступного мира, который ранее для многих не выходил за пределы имения или волости.
Начинается становление латышской литературы, театра, живописи и музыки. 19 век является формированием латышской нации.
В конце 19 века возникают первые серьёзные выступления рабочего класса Латвии. В 1890 году на Ильгюцемсской шерстоткачкой фабрике, в 1891 году – в порту, в 1893 году – в кузнечном цехе Русско-Балтийского вагоностроительного завода и т.д. В 1891 году рабочие Лиепаи впервые отметили 1 мая. Но самым крупным выступлением рабочих в тот период явился так называемый Рижский бунт в начале 1899 года. Все эти события дали понять рабочим, что для успешной борьбы нужна сильная объединяющая организация.
ИсточникЛатыши во второй половине 19-го века и в начале 20-го века: национальное самосознание, культура и общественная жизнь
19-ый век на территории Латвии был временем разнообразных новшеств. Крепостные стали свободными крестьянами, вместе разделения людей на привилегированных и непривилегированных постепенно последовало уравнение сословных прав (эмансипация). Важной частью процесса модернизации было латышское национальное движение («Национальное пробуждение») и возникновение латышской нации.
В новых экономических и социальных обстоятельствах принадлежавшие к крестьянскому сословию получили новую уверенность в себе. Латыши из этнической общности (народности) стали нацией (народом). Национальное самосознание было многогранным – включало в себя язык, социальную принадлежность, понимание об истории народа, территории, общности культурной и общественной жизни, целях на будущее. Рождалось современное общество, экономика и культурная среда, существовавшая на территории Латвии и в 20-ом веке.
Становление латышей как нации происходило при различных обстоятельствах и в длительное время. На это влияли управленческие и экономические реформы на территории Латвии и события, характерные всей Европе – изменения в технологиях и в распространении информации, появление новых политических движений, участие широких слоев населения в общественной жизни.
В 19-ом веке вся территория Латвии была частью Российской империи, но достигнутые остзейским дворянством успехи в сохранении автономии Балтии предопределяли сравнительно слабое влияние российского правительства вплоть до конца 19-го века, когда была реформирована система управления в Балтии и расширено употребление русского языка. Изначальные требования и политическая позиция латышского национального движения формировались в условиях разногласий между остзейским дворянством и центральном управлением Российской империи.
В надежде на уменьшение роли остзейцев латышские общественные деятели в середине 19-го века поддержали политику централизации Российской империи и реформы, которые ущемили права автономии остзейского дворянства. В конце 19-го века, когда русификация коснулась системы образования и общественную жизнь, стала влиять на старания укрепить латышский язык и культуру, отношение к политике центральной власти в Балтии стало более критичным. Автономия Балтии в 18-19-ом веке имела большое значение в сохранении местных особенностей и в поощрении и поддержании ориентации на западноевропейскую культуру. Это прямо влияло и на культурные ценности латышской нации.
Формирование латышской нации, как и на других территориях Центральной и Восточной Европы, было результатом национального движения, начатого образованными латышами. В первой половине 19-го века увеличился объем опубликованной на латышском языке информации, развивалась светская литература, печатались первые газеты, укрепилась сеть сельских школ.
Дети крестьян все чаще поступали в средние и высшие учебные заведения. Латышские студенты в Дерптском (Тартуском) университете в 50-е годы 19-го века организовывали вечера дискуссий, призывали изучать и уважать латышский язык, историю; в кругах остзейских немцев этих активистов иронически называли «младолатышами», таким образом проводя параллели с национальными движениями в Европе. Наиболее ярким достижением младолатышей в 60-e годы 19-го века было издание газеты «Петербургac Авизес» («Петербургская газета»), создателями которой были Кришьянис Валдемарс, Юрис Алунанс и Кришьянис Баронс. Газета критически отражала ситуацию в Балтии, поощряла полную самоуважения точку зрения на способности латышей, богатство их культуры и языка.
Со временем число активистов национального движения, их аудитория и направления деятельности расширялись. Начиная с 60-х годов 19-го века, значительно увеличилось разнообразие латышской общественной жизни, развивалась культурная жизнь и издательская деятельность на латышском языке. Во второй половине 19-го века новое поколение образованных латышей положило начало национальному искусству и музыке, собиранию и изучению фольклора, материального и нематериального наследия, деятельности в других областях. Латышская культурная и общественная жизнь развивалась постепенно, но уже на рубеже 20-го века, образовалась национальная литература и книгопечатание, музыка, искусство, были сформированы важные вопросы в сфере гуманитарных наук, особенно в лингвистике и истории. В рамках национального движения были основаны новые традиции, из которых самая яркая – Праздник песни.
Поворотным моментом для латышского общества была революция 1905-го года. Первоначально под влиянием внешних обстоятельств, революция получила широкую поддержку среди латышей. Ход революции, сформирование интересов латышей, а также суровое подавление волнений способствовало политическим дискуссиям, появлению различных политических направлений в латышском обществе. После революции часть латышского общества лишилась иллюзий о политическом режиме царской России и его целях.
В начале латышского национального движения в 50-х годы 19-го века и позже, конкретные политические цели в отношении будущего территории Латвии не были обозначены. Тем не менее, формирование латышской нации в 19-ом веке, уходящее корнями в латышскую этническую общность, предопределило возможность образования в 1918 году Латвийской Республики с ценностями и идеологией, защищаемыми молодым государством.
Контактная информация
Для более быстрого и удобного обмена информацией и получения услуг рекомендуем пользоваться электронными средствами связи.
Этот веб-сайт использует только обязательные cookie-файлы для работы. Мы предполагаем, что вы согласны, но вы можете отказаться, если хотите. Вы можете прочитать Политику конфиденциальности музея здесь: Политика конфиденциальности. Вы можете прочитать Политику cookie здесь: Политика cookie. Подтвердить обязательные cookie-файлы
Privacy Overview
This website uses cookies to improve your experience while you navigate through the website. Out of these, the cookies that are categorized as necessary are stored on your browser as they are essential for the working of basic functionalities of the website. We also use third-party cookies that help us analyze and understand how you use this website. These cookies will be stored in your browser only with your consent. You also have the option to opt-out of these cookies.
But opting out of some of these cookies may affect your browsing experience.
Necessary cookies are absolutely essential for the website to function properly. This category only includes cookies that ensures basic functionalities and security features of the website. These cookies do not store any personal information.
Any cookies that may not be particularly necessary for the website to function and is used specifically to collect user personal data via analytics, ads, other embedded contents are termed as non-necessary cookies. It is mandatory to procure user consent prior to running these cookies on your website.
Источник